За годы существования Советской власти советскими историками проделана огромная работа по созданию исторических трудов, освещающих историю прошлого на основе марксистской методологии.
Однако не все еще вопросы истории, в частности историй средних веков, подверглись достаточно полному анализу советских историков. Есть проблемы, недостаточно раскрытые в советской медиевистике. К таким проблемам относится и проблема возникновения феодальных отношений у франков.
Проблема возникновения феодальных отношений у франков VI–VII вв., правда, вызвала появление отдельных статей и даже монографий советских авторов. Они посвящены различным вопросам истории раннего и более позднего франкского общества[1]. Но работы о франках, обобщающей эти вопросы, нет.
Наиболее близкой к нашей работе по тематике и содержанию ее является монография А. И. Неусыхина, вышедшая в 1956 г.[2] Но прекрасно эрудированный автор, посвящая свою работу возникновению зависимого крестьянства в Западной Европе, в том числе и франкского крестьянства, многих признаков возникающего у франков феодализма не затрагивает, т. к. само направление указанной монографии не представляет для этого возможности.
Во всей своей совокупности проблема возникновения феодальных отношений у франков многогранна. Она включает и социально-экономическое положение народных масс в момент зарождения новых (феодальных) отношений у франков, и состояние производительных сил общества в VI–VII вв., и зарождение и рост феодальной собственности на землю у франков, и особенности развития феодального государства на его раннем этапе (при Меровингах).
Вопрос о возникновении феодальных отношений у франков неизбежно связан с изучением более ранних, т. е. первобытнообщинных отношений в обществе франков и проникновением в это общество отношений нового типа, которые могут быть квалифицированы как раннефеодальные отношения.
Проследить отмирание одних характерных бытовых черт у франкского народа, наличие и живучесть других, в частности, черт, характеризующих большую семью и наличие общины-марки, показать проникновение в общинный быт франков новых частнособственнических отношений, дать анализ этих отношений, как раннефеодальных — составляет задачу настоящего исследования. К числу других важных вопросов, поднятых в монографии, следует отнести вопрос о развитии у франков и раннефеодального государства как надстройки над социально-экономическим базисом.
Итак, мы стремимся на основании материала источников изучить те закономерные явления, которые происходили в период зарождения феодальных отношений у франков в процессе перехода их от первобытно-общинного строя к феодальному.
Работа содержит, кроме введения, включающего историографические данные и характеристику источников, на которых построена монография, четыре главы и заключение.
В первой главе автор анализирует картину распада первобытно-общинных отношений у франков и одновременно процесс возникновения у них новых — феодальных отношений в их раннефеодальный период. Автору хотелось отметить несомненное наличие борьбы старого с новым, которую отразили изученные документы. Вторая глава посвящена хозяйству франков VI–VII вв., росту производительных сил франкского общества, выяснению характера синтеза римского и варварского начал у франков и росту феодальной собственности на землю. В третьей главе характеризуется социальный состав франкского общества VI–VII вв.: свободные, знать, рабы, литы, вольноотпущенники, римляне и т. д. Глава строится в плане анализа взаимоотношений отдельных социальных групп общества и борьбы между этими социальными группировками. Мы стремимся проследить по источникам начало закрепощения свободных общинников и рост экономического и политического влияния феодализирующейся знати. Четвертая глава характеризует франкское раннефеодальное государство эпохи Меровингов с его своеобразными особенностями, позволяющими говорить о переходном характере политической надстройки от форм ранней военной демократии к формам явно феодальным. Заключение обобщает материал поименованных глав.
Марксистско-ленинская наука, подчеркивающая громадную роль масс в историческом процессе, указывает в то же время и на основу самого исторического процесса, на рост производительных сил, на эволюцию экономических отношений, на смену общественно-экономических формаций в истории общества. Марксизм подчеркивает глубокое значение эпох, в которые происходила смена формаций, уделяя большое внимание элементам новой формации, возникающим еще в старом обществе, при наличии еще прежнего базиса, в недрах отживающей формации, а также глубоким следам отжившей формации, сохраняющимся в виде укладов в недрах нового общества, новой формации, при наличии новых производственных отношений (нового базиса).
«Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора, и новые, высшие производственные отношения никогда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования в лоне самого старого общества»[3]
