Возникновение феодальных отношений у франков VI–VII вв. - [65]

.

«Салическая Правда» в некоторых своих титулах дает намек на наличие крупного хозяйства у франков[540]. Но крупное концентрированное феодальное хозяйство само по себе не является главным показателем роста производительных сил франкского общества VI–VII вв. Основой его являлось мелкое индивидуальное крестьянское хозяйство. Зависимый крестьянин — мелкий производитель надолго становился основным производителем нового феодального общества.

Глава III. Франкское общество VI–VII вв. [541]

Франкское общество изучаемого периода представляет собой сложный комплекс различных людских группировок, положение которых не остается неизменным даже за те два века, на которые обращено внимание исследователя (за VI–VII вв.). Основными группировками франкского свободного. общества этого времени принято считать: свободных франков, вергельд которых «Правдой» определялся в 200 солидов (без изменения этой суммы во всех редакциях «Салической Правды»), знатных людей королевства, чья знатность определялась только по признаку приближения к королю, а вергельд устанавливался до 600 солидов; свободных воинов в походе, за убийство которых накладывался тот же высокий вергельд, как за убийство знатного человека (600 солидов); знатных воинов, приближенных короля (королевских антрустионов), за убийство которых следовал самый высокий по «Салической Правде» вергельд — 1800 солидов[542]. Этот титул в «Салической Правде» об убийстве антрустиона и высоком вергельде за его жизнь остается неизменным во всех «семьях» и редакциях «Салической Правды»[543], передавая этим особый колорит эпохи и общества, в котором дороже всего ценилась жизнь военачальника.

Кроме указанных выше группировок свободных франкских людей, у франков к свободным причислялись еще и римляне, убийство которых хотя и определялось пониженным вергельдом (100 солидов), но этот пониженный вергельд не свидетельствует о каком-либо ущемлении свободы римлянина[544].

К группам зависимых людей во франкском обществе относились литы, волноотпущенники, рабы[545].

Каждая из перечисленных группировок франкского общества требует особого внимания, а потому остановимся на каждой из них в отдельности. Основную массу франкского общества представляют собой свободные франки («ingenui»). Удельный вес их в обществе, судя по «Салической Правде», значителен (и вергельд за убийство солидный — 200 солидов, и в «Правде» франков чаще всего упомянуто их имя).

Свободный человек «Салической Правды»

Термин «ingenuus» упомянут в 23 титулах из 65 (по тексту I «семьи»), кроме того, 50 % остальных титулов начинаются со слов «si quis» (что тоже касается только свободных, т. к. о рабах и других группах общества сказано особо). Следовательно, есть основания сказать, судя по этим. данным, что к моменту составления «Салической Правды» (ссылаясь хотя бы на список «Paris 4404»), свободные франки, т. е. свободные члены общины, составляли подавляющее большинство франкского общества. И это были именно только свободные, а не знать, т. к. о ней говорят другие титулы, в которых упоминается о знати (о приближенных короля, графах, о рахинбургах и т. д.).

Этот вопрос об общественных группировках франкского общества нашел отражение в научной литературе и имеет различные толкования. Фюстель де Куланж абсолютно далек от вывода о наличии, а тем более о преобладании свободных франков. Он говорит, что в «Салической Правде» нигде не встречается слово «vicus» (деревня), а везде имеется лишь слово «villa», которое он переводит словом «поместье»[546].

Далее он замечает, что «некоторые ученые с предвзятым убеждением, будто свободная деревня должна была составлять основу франкского общества, предположили, что в виде исключения слово «villa», нигде не имевшее значения деревни, приобрело его в «Салической Правде». Это чересчур смелое предположение. Фюстель де Куланж стремится доказать обратное, а именно то, что основой франкского общества было поместье, а не деревня. «На более чем тысячу двести «villarum» мне удалось найти их (т. е. свободных деревень. — Г. Д.) десятков пять, не больше. Такова была, по-видимому, пропорция между деревнями и поместьями»[547]. На 1200 поместий — 50 деревень: меньше 5 % деревень на 100 % поместий. Правильно ли это?

Исходя из своего положения о преобладании поместья над деревней, Фюстель де Куланж обрисовывает население поместья так: «На только что рассмотренном нами частновладельческом поместье обитало целое особое население земледельцев — не собственников (курсив наш. — Г. Д.), среди которых мы должны различать несколько классов людей»[548], и он перечисляет их: «рабы, вольноотпущенники и колоны», чтобы сказать в заключение:

«В итоге рабство, вольноотпущенничество и колонат перешли из римской эпохи в меровингскую без всякого существенного изменения»[549].

Таким образом, по данным Фюстель де Куланжа устанавливается, что 95 % всего населения (т. е. живущего в поместьях — по его наблюдениям) составляют рабы, вольноотпущенники и колоны, и только 5 % (см. выше) — свободные крестьяне.

Сравнивая их с очевидными данными, которые дает «Салическая Правда», видим, что данные, которыми оперирует Фюстель де Куланж, совершенно недостоверны. Прежде всего указанное процентное отношение неверно, не подтверждается никакими фактами, о колонах же нет даже упоминания в «Салической Правде». В этом сознается и сам автор «Истории общественного строя древней Франции»