Война - пожизненная боль - [21]
Но - как-нибудь. Дожить бы до весны, до зеленой травы. Держись, дорогой дружище. И обними милую Наю - от нас обоих.
Ваш Василь. Ирина тоже.
P. S. Только что прочитал предпоследний N “Вопр. л-ры”. Оч. хорош архивный раздел.
Углок - это профильное железо в форме угла. Очевидно, надо писать: “уголок”.
б/д
1 Лазарев уговаривал Быкова переехать в Москву.
***
Дорогие наши Ная и Лазарь!
Кажется, прошла зима, хотя весна у нас какая-то вялая, нерешительная. Во дворе еще лежат сугробы снега, хотя улицы уже очистились. Но солнце выглядывает редко. Климат и погода, пожалуй, самое малоприятное в здешних местах. Впрочем, и в наших тоже.
Трудового азарта у меня все-таки не хватило на год, едва дотянул до конца 10-го месяца. Признаться, устал. А главное - оглянулся на сделанное и стало печально. Всю зиму писал притчи, небольшие по объему - по 3 - 6 стр. Переводить на русский уже не хватило пороху; по-белорусски же кое-что передала “Свобода”, кое-что напечатал в оппозиционной прессе. Полагаю, что на том и хватит. Много читал. Почти все московские (и ленинградские) толстые журналы, в которых, конечно, нашел много интересного. В т. ч. и прозы. Кроме того, прочитал В. Астафьева, его последние две повести. Завидно, конечно, хотя уже поздно завидовать…
Из Минска вести по-прежнему одна другой хуже - умер Г. Карпенко, один из лидеров оппозиции, оч. достойный ученый, - не дожив до 50 лет. Лютует В. Севрук - печатает полосы, где продолжает обличать В. Быкова, - на этот раз за антирусскость[1]. Куликову послал рассказ, который не печатался по-русски, не знаю, насколько он ему понравится. А вообще, если откровенно, то уже - ностальгия, что ли. Или весна с жаждой к перемене мест? Ирина же прижилась великолепно, и если бы не внушительные счета за телефон, наверное, и не уезжала бы отсюда.
Возможно, в начале мая съездим на неделю в Берлин - на какую-то конференцию по бел. литературе.
А как вы? Как здоровье? Не думаешь ли, Лазарь, записаться в добровольцы, защищать братьев-сербов? Говорят, в Москве вовсю идет такая запись? Действительно, оч. нужна “маленькая победная войнушка”. Хотя ее инициаторам надо бы помнить, что из пушистого ласкового щенка вырастает злобный бульдог. Неотвратимо.
На этом обнимаем вас!
Дай Бог тянуть дальше. Топать за Протопопом, как протопопица…
Ваши Василь и Ирина.
6 апреля 1999 г.
P. S. Как твоя книга, Лазарь?
В.
1 Владимир Николаевич Севрук (1932 - 2005) - в советское время зам. зав. Отделом пропаганды ЦК - инициатор травли Быкова в 60-е годы. Снова возник в команде Лукашенко. Из интервью Быкова газете МК от 17.08.2002: “Этот человек из разряда непотопляемых, его еще называют идеологическим фениксом. Теперь он в команде Лукашенко, советник президента по литературе. И как это ни страшно говорить, белорусская литература кончает свое существование. У Союза писателей уже отобрали здание, а в ближайшее время закроют последние литературные журналы. Во всяком случае, товарищ Севрук активно работает в этом направлении - он уже сообщил главным редакторам толстых журналов, что в ближайшее время они должны будут значительно урезать штаты. И это только начало. В таких условиях жить и работать просто невыносимо”.
***
Дорогой Лазарь!
Современная почта, помимо прочего, делает совершенно невозможным какой-либо письменный диалог: пока дождешься ответа, забудешь собственный вопрос. Очень долго идут письма из всего СНГ. Поэтому разговор напоминает диалог глухих. Но что делать, кроме как “стойко переносить все тяготы и лишения земной службы”. Иногда этих лишений больше, иногда меньше, но чтобы их не было вовсе - так не бывает. Даже в благословенной Финляндии.
Для нас вот тут главная радость - дождались лета, долгая зима и не очень теплая (скорее холодная, затяжная) весна миновали, стало тепло, хотя вовсе не жарко, ветрено; только-только отцветает сирень. Наш срок здесь заканчивался 5 июня, но было предложено продлить визу еще на полгода. Я немного задумался с ответом, а Ирина сразу ухватилась за любезное предложение. В общем, решили согласиться. Вот только надобно съездить в Минск, чтобы утрясти некоторые мелкие дела ну и… утолить возникшую (хотя и слабую) ностальгию. Очевидно, без этого трудно…
Читал твое, Лазарь, воспоминание о М. Галлае, очень хорошо ты написал. Где-то читал, что в мемуарах, как нигде больше, проявляется характер автора - гораздо в большей мере, чем характер героя. Это, пожалуй, верно. И если два этих характера гармонируют, то и вовсе замечательно. Дай тебе Бог! Прежде всего, здоровья. Таланта и ума у тебя с избытком…
Я же беллетристикой с зимы не занимаюсь, как-то охладел к ней, а вот к мемуаристике никак не подступлюсь - пугает, наверно, отсутствие опыта или еще что-то. Или, может быть, неприглядность правды, в которую неизбежно будет погрузиться. Но и без правды - какой смысл городить весь раздрызганный огород? Тем временем “литературоведы в штатском” долго не раздумывают - Севрук в Минске регулярно выливает на Быкова ушаты грязи и желчи, создав в помощь себе бригаду помощников, разрабатывавших “объект” по архивам КГБ. Уже анонсируют сенсации. Общество, затаив дыхание, ждет… Белорусский СП, похоже, совсем капитулировал после того, как всю власть в нем узурпировала группировка русскоязычных пропрезидентщиков; недавно избранный председателем Некляев напечатал резкую статью в одной независимой газете и, говорят, навсегда уехал в Польшу. На первый план все активнее выходят писатели-генералы и полковники, в их числе и наш друг Сульянов[1]…
Затерянный в белорусских лесах партизанский отряд нуждается в провизии, тёплых вещах, медикаментах для раненых. Командир решает отправить на задание по их доставке двух проверенных бойцов…Трагическая повесть о мужестве и трусости, о достоинстве и неодолимой силе духа.
Безымянный герой повести приезжает на похороны скоропостижно и безвременно скончавшегося Павла Миклашевича, простого сельского учителя. Здесь он знакомится его бывшим начальником Ткачуком, старым партизаном, который рассказывает ему историю об учителе Морозе и его учениках, среди которых был и Миклашевич. Это случилось в годы войны, когда Белоруссия была оккупирована войсками вермахта. Мороз пожертвовал жизнью ради своих учеников, но на обелиске нет его имени, хотя его постоянно кто-то дописывает. Интересная и грустная история об отваге, доблести и чести людей, подвиги которых несправедливо забыли.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Осень сорок первого. Степанида и Петрок Богатька живут на хуторе Яхимовщина, в трех километрах от местечка Выселки. К ним-то и приводят полицаи вошедших в близлежащее село немцев. Мягкий по натуре Петрок поначалу всеми силами стремится избежать конфликтов с фашистами, надеясь, что все обойдется миром. Однако Степанида понимает, что в дом пришла беда. С первых же минут гитлеровцы ощущают молчаливое презрение хозяйки дома, ее явное нежелание хоть в чем-нибудь угождать...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Партизанский отряд разгромлен. Уцелевший главный герой повести, молодой партиец Азевич, хоронит в предзимнем лесу последнего своего товарища. Первые заморозки. Первый снег. Страх. Голод. Одиночество. Скитаясь в поисках спасения, Азевич вспоминает середину тридцатых годов — свою молодость, свою партийную карьеру, свое предательство...
Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.
Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.
10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.