Воспоминания. Мемуарные очерки. Том 2 - [93]
По второму пункту. Сказано в «Воспоминаниях», что первоначальная фамилия Сперанского была Грамотин. Так называет Сперанского и И. И. Дмитриев, бывший в весьма коротких сношениях с Сперанским, по своему званию министра юстиции и литератора. Если это неверность и недоразумение, то почтенный автор статьи не исправил их своими догадками, сказав: «не сохранилось никаких сведений или преданий о родовом его прозвище и, напротив, все положительно утверждают, что такого никогда не было». После этого и говорить нечего![694]
По третьему пункту. У кого и как учился Сперанский французскому и английскому языку, дело совершенно не важное. Главное здесь характеристика. В «Воспоминаниях» сказано, что Сперанский изучил эти языки уже в зрелых летах, и это яркая черта, означающая беспрерывное стремление к приобретению познаний. Имена учителей и порядок перехождения от одного предмета к другому в учительском звании – также мелочи, что не займут потомства, а для меня, современника, вовсе незанимательны[695].
По четвертому пункту. В «Воспоминаниях» моих я сказал: «известно, что он, т. е. Сперанский, преподавал уроки в доме князя А. Б. Куракина». Почтенный автор статьи говорит, что я ошибся, следуя в этом деле общему мнению. Почтенный автор статьи основывается на показании единственного сына князя А. Б. Куракина, якобы Сперанский не был учителем в доме, а дал только двенадцать уроков, и был домашним секретарем в доме князя, исключительно для частной переписки. Не подвергаю сомнению ничьих показаний, но не могу слепо верить тому, чтоб Сперанский, профессор или старший учитель в семинарии, покровительствуемый знаменитым митрополитом Гавриилом, решился принять звание домашнего секретаря для частной переписки!!! В душе Сперанского всегда таилась благородная гордость, и он не был в такой нужде, чтоб идти в писцы, потому что домашний секретарь, для частной переписки, то же, что писец[696]. – Должен я мимовольно высказать, что словесные показания о первых годах службы выслужившихся чиновников весьма часто бывают неточны. В этом я особенно удостоверился, собирая сведения о М. М. Сперанском. Собственных слов Сперанского не привожу (хотя мог бы подкрепить мои показания свидетельством живых людей), но предположения, что Сперанский был домашним секретарем у князя А. Б. Куракина, для частной переписки, никак не могу принять! À tout seigneur tout honneur[697][698].
По пятому пункту не спорю. Был ли он секретарем или экспедитором в Министерстве юстиции – для потомства все равно, и для характеристики Сперанского – менее нежели ничего[699].
По шестому пункту. Почтенный автор статьи говорит, что Сперанский был назначен статс-секретарем не по ходатайству графа В. П. Кочубея, но без всякого постороннего ходатайства, по избранию тогдашнего начальника его Д. П. Трощинского. Быть может! Но как письменных доказательств на то, по чьему ходатайству Сперанский был назначен статс-секретарем, не существует, то я поверил слуху, т. е. словам самого М. М. Сперанского[700]. Впрочем, и это не важно для потомства и не изменяет характеристики Сперанского.
Противу седьмого пункта. В пятой части моих «Воспоминаний» на стр. 592 сказано: «В комиссии о составлении законов Сперанский составил две части Гражданского уложения и внес их в Совет. Третья часть, заключавшая в себе Коммерческий устав и Уголовное право, требовала только отделки». Противу этих слов почтенный автор статьи представил возражение, основывая его на классическом или систематическом разделении законодательства, по древнему римскому делению и по всем новейшим системам, для доказательства, что Устав коммерческий и Уголовное право никогда и нигде не входили и не могут входить в состав того разряда законов, который разумеет юриспруденция под именем Гражданского уложения (Code du droit civil, Zivilrecht). Да разве я, автор «Воспоминаний», утверждал где-либо, что Коммерческий устав и Уголовное право входят в один разряд с правами личными, правами на имущество и правами по обязательствам и договорам, тремя основаниями Гражданского уложения??? Предполагаемый тогда Свод законов разделялся на три части или на три отделения не по школьному, но по практическому порядку. Первые две части или два отдела долженствовали заключать в себе Гражданское уложение, а третья часть Устав коммерческий и Уголовное право. Это вовсе не означает смешения всех этих отделов в одну категорию. В полном курсе математики начинают с арифметики, потом переходят к алгебре, планиметрии, стереометрии, тригонометрии прямой и криволинейной, потом к дифференциальным и интегральным исчислениям, и все это составляет математику, которую вы, при издании, можете разделить на сколько угодно частей и отделов, и хотя предметы имеют свое особое свойство, но все вместе устремлены к одной цели. Я писал не биографию Сперанского и не
