Восхождение: Проза - [4]
— Ну-ну, — одобрительно кивнул Назаров.
Награбленную одежду сносили в опустевшее приземистое здание волостного Совета; повстанческий отряд решили одевать в красноармейское, для маскировки. Тут же, в настывших комнатах, провели заседание штаба. Постановили, что командовать отрядом будет пока Григорий Назаров, а заместителем у него — Марко́ Гончаров. Зажиточные слобожане также вошли в штаб, им вменялось бесперебойно снабжать повстанцев продуктами. Членами штаба стали Трофим Назаров, лавочник, Куприянов, и еще два старокалитвянских кулака — Прохоренко и Кунахов.
Народ с площади долго не расходился. Свезли в дальнюю балку трупы красноармейцев, присыпали чем попало. Заглядывали в окна бывшего волостного Совета, стараясь услышать, о чем там говорится, на заседании штаба, но слушать не давали: Ванька Поскотин да Демьян Маншин, еще утром такие простые и доступные, гнали теперь всех от окон, скалили зубы: «Военная тайна». А наиболее настырных материли, толкали взашей. Дурачку Ивашке, тоже сунувшемуся в окно, Демьян разбил зубы; Ивашка тоненько, по-собачьи, скулил, сплевывал кровь. Его успокаивали старухи, качали осуждающе головами — божий ведь человек!
— Вот она, новая власть! — не выдержала одна из баб, но на нее зашикали, замахали руками: молчи, дура, убьют!
Толкался среди старух притихший дед Зуда, толковал сам с собой: «Энти хлеб выгребали, наши по зубам норовять… Кого слухать? До кого притулиться?..»
С площади старокалитвяне расходились подавленные, растерянные. Снег валил уже вовсю, слепил глаза, застил белый свет. Кое-где робко затлели в окнах огоньки, но многие ложились, не зажигая огня и не вечерявши, — не до еды было. Слобода притихла, затаилась в ночи. Лишь Гришка Назаров с дружками-дезертирами пьяно горланили на улице; кто-то из них раза два пальнул для острастки из красноармейской винтовки — не терпелось, видно, опробовать. Завизжала собака, грянул еще один выстрел, и все стихло. Легла на Старую Калитву длинная холодная ночь.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Несколько дней спустя, черным слякотным вечером, въехал в Старую Калитву одинокий промокший всадник. И сам он — в набрякшей шинели, с винтовкой за плечами, с белыми ножнами шашки на боку, с притороченным к седлу мешком, — и статный горячий конь, настороженно косящий глазом на слободских, кидающихся под ноги собак, были забрызганы густой дорожной грязью; конь устало пофыркивал, ловил широкими, в пене, ноздрями незнакомые запахи, а всадник прямил согнутую многими часами пути спину, нетерпеливо поглядывал вперед, на близкие контуры родного подворья.
У дома Сергея Никаноровича Колесникова всадник спешился; стоял, поглаживая влажную шею коня, разминая затекшие ноги. Чавкала под сапогами грязь.
Раздались поблизости голоса, кто-то шел по переулку, матерился, осклизаясь.
Фигуры — их было трое — приблизились; всадник хорошо теперь различал и голоса, и самих людей. Это были односельчане, Григорий Назаров, Марко́ Гончаров и Сашка Конотопцев. Он подивился, что они дома, не на службе, а потом хмыкнул — а сам-то? Через минуту все трое были возле него, загомонили, радуясь отчего-то встрече, хлопали его по плечам.
— Здорово, Иван! — от Марка́ Гончарова несло крепким перегаром. — Откуда взялся? Не иначе и ты с Красной Армии сбежал?
Подали руки и Назаров с Конотопцевым, эти тоже были навеселе.
Иван Колесников на приветствия односельчан ответил осторожно, с опаской:
— Да вот, приехал… Батько, что ли, захворав. Письмо из дому получил еще на той неделе, да все никак не мог…
Гончарова эти слова привели в неистовый хохот.
— Да батьку твоего мы уже три дня как схоронили. Ох и поминки были у Сергея Никанорыча!
— Ты… чего мелешь?! — Колесников грозно надвинулся на Гончарова.
— Да правда, Иван, правда, — усмехнулся Григорий. — Схоронили Никанорыча. Кровью изошел. Дело стариковское, чего уж тут. Ты вот что… — Он приблизился к Колесникову, и Иван близко теперь видел небритое лицо Назарова, насмешливые наглые глаза. — Ты с красными-то… полюбился, чи шо? Батько твой, да и все Колесниковы, — люди как люди, из зажиточных, а ты… Братов наших небось ловишь да к стенке ставишь, а?
— Ну, как сказать, — уклонился от прямого ответа Колесников. — Теперь, может, и меня самого к стенке поставили бы.
— Ага!.. Слышь, Марко́, — оживился Григорий. — Ты вот что, — говорил он снова Колесникову. — Заглянул бы завтра в наш штаб, а? Дело есть.
— В какой еще штаб?! С меня хватит. Шесть годов дома не ночевал, забыл, как земля по весне пахнет.
Молчавший все это время Сашка Конотопцев, низкорослый, в белом полушубке, с ухмылкой откинул полу, положил руку на рукоять обреза.
— Григорий, вон, братану своему, Мишке, дырку в башке сделал, — сказал он как бы между прочим. — Теперь у него одна забота — землю нюхать.
Колесников, толком не понимая, чего все-таки от него хотят, зябко повел плечами, попросил миролюбиво:
— Шли бы вы своей дорогой, хлопцы. Ну, выпили, ну языки почесали… А человек три дня с коня не слезал, спешил. По бабе своей соскучился.
Тройка дружно загоготала.
— По Оксане, что ли? — скалился Гончаров. — Да она сейчас-то дома, нет? А то скачи прямиком к Даниле Дорошеву, там ее поищи.
Лето 1943 года. В районе Курской дуги по приказу Ставки строится стратегически важный участок железной дороги. Чтобы уничтожить объект, немцы забрасывают в наш тыл группу диверсантов. Одного из них, немку по имени Эльза, бойцам СМЕРШ лейтенанта Сергея Соболя удается взять живой. Но допросы ничего не дают. Чтобы выявить агентов и предателей, задействованных в подрыве железной дороги, оперативники придумывают хитроумный план. Соболь устраивает Эльзе побег. Так появляется шанс, что она выведет смершевцев на своих сообщников.
Новейшие исследования показывают, что человек был создан сверхэволюционным путем, что не отменяет дарвиновскую теорию на линейных этапах Сверхэволюции. Путем направленной мутации из биомассы был создан первый этнос планеты, первонарод, обладающий первоязыком, – суперэтнос руссов. Позже из него выделились все этносы Земли. Жизнь на Земле развивается по основным законам Сверхэволюции. Цель человечества, суперэтноса руссов, «детей богов» – «взросление» и переход в стадию богочеловечества, становление «богами».Книга известного этноисторика и этнофилософа Юрия Петухова впервые приближает читателя к пониманию подлинной картины мира.
Лихим 90-м посвящается… Фантастический роман-эпопея в пяти томах «Звёздная месть» (1990–1995), написанный в жанре «патриотической фантастики» — грандиозное эпическое полотно (полный текст 2500 страниц, общий тираж — свыше 10 миллионов экземпляров). События разворачиваются в ХХV-ХХХ веках будущего. Вместе с апогеем развития цивилизации наступает апогей её вырождения. Могущество Земной Цивилизации неизмеримо. Степень её духовной деградации ещё выше. Сверхкрутой сюжет, нетрадиционные повороты событий, десятки измерений, сотни пространств, три Вселенные, всепланетные и всепространственные войны.
..Они обрекались на смерть лишь потому, что прикоснулись к тайным сделкам чеченских боевиков и кремлевских чиновников. Их с одинаковой злобой уничтожали и свои, и чужие. Спецназ погибал в чеченских предгорьях, а в это время Генштаб разрабатывал операцию по окончательному разгрому бандформирований. Только раньше на Кавказ прилетел секретарь Совета безопасности России генерал А.И. Лебедь — останавливать войну. И новейшая история России в августе 1996 года пошла по иному руслу...
Аннотация издательства: В первый том московского писателя Юрия Петухова вошли остросюжетные фантастические, приключенческие и историко-приключенческие произведения, написанные писателем в последние годы.Книга заинтересует любителей захватывающих повествований о невероятных приключениях на Земле и в Космосе, она рассчитана на ценителей острых и необычных ситуаций как в реальном, так и в фантастическом мирах.Звездное проклятье, Фантом, Вражина, Ловушка, Маленькая трагедия, Наемник, Круговерть, Чудовище, Душа, Немного фантазии, Робинзон-2190, Давным-давно, Рефлексор (повесть), Сон, или каждому свое.
Недавно ушедший из жизни Ю.Д. Петухов был крупнейшим писателем, историком и публицистом, которого более всего занимала тема России, ее положения в современном мире и будущего нашей страны.В своей книге Ю.Д. Петухов исследует истоки нынешнего глубокого кризиса России, показывает, как весь "цивилизованный мир" сразу после окончания Третьей мировой ("холодной войны") начал Четвертую мировую войну против российского государства. Кто был и остается пособниками Запада в этой войне, какие силы внутри нашей страны заинтересованы в ее поражении — автор отвечает на эти и многие другие вопросы.Но книга Юрия Петухова все же полна исторического оптимизма: он считает, что у России великое будущее, и на земле рано или поздно установится русский мировой порядок.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мачей Малицкий вводит читателя в мир, где есть всё: море, река и горы; железнодорожные пути и мосты; собаки и кошки; славные, добрые, чудаковатые люди. А еще там есть жизнь и смерть, радости и горе, начало и конец — и всё, вплоть до мелочей, в равной степени важно. Об этом мире автор (он же — главный герой) рассказывает особым языком — он скуп на слова, но каждое слово не просто уместно, а единственно возможно в данном контексте и оттого необычайно выразительно. Недаром оно подслушано чутким наблюдателем жизни, потом отделено от ненужной шелухи и соединено с другими, столь же тщательно отобранными.
«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».
Приключение можно найти в любом месте – на скучном уроке, на тропическом острове или даже на детской площадке. Ведь что такое приключение? Это нестись под горячим солнцем за горизонт, чувствовать ветер в волосах, верить в то, что все возможно, и никогда – слышишь, никогда – не сдаваться.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.