Восхождение: Проза

Восхождение: Проза

В сборник «Восхождение», который посвящен 70-летию Великой Октябрьской революции, вошли повести и рассказы молодых российских литераторов.

Жанры: Современная проза, Советская классическая проза, Приключения
Серии: -
Всего страниц: 221
ISBN: -
Год издания: 1987
Формат: Полный

Восхождение: Проза читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Повести

Валерий Барабашов

ОПЕРАЦИЯ «БЕЛЫЙ КЛИНОК»

Чекистам посвящаю

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Над обшарпанной ветрами, побитой дождем и временем бело-голубой церковью — смурное, лохматое небо. Рваные, по-зимнему уже тяжелые тучи нехотя, словно сонные, цеплялись за покосившиеся, некогда нарядные кресты, лизали прохудившиеся купола, растекались бесформенными серыми глыбами над соломенными и кое-где черепичными крышами слободы. Старая Калитва — в несколько длинных вихлястых улиц, расползшихся по белым меловым буграм правого берега Дона, с обледенелыми, голыми шеями колодезных журавлей, с вялыми дымами, — стекалась на площадь; тревожно и грозно гудел в холодном ноябрьском небе церковный колокол. Надтреснутый его, хрипловатый бас покрывал все иные звуки — испуганное фырканье лошадей, людские крики, ругань, лай собак, свист, матерщину, чей-то пьяный хохот. На площади перед церковью шевелилась огромная, пестро одетая толпа, плотным угрожающим кольцом охватившая растерянных, вскинувших было винтовки красноармейцев — продотряд, но черноусый, в коротком полушубке мужичок, продовольственный агент и местный житель, Михаил Назаров, вскочил в этот момент на бричку, вскинул руку.

— Граждане слобожане! — выкрикнул он высоким, срывающимся от волнения голосом, но его мало кто услышал: по-прежнему бухал над головами колокол, гомонили сотни голосов, да чуть в стороне затеяла визгливую ссору куча голодных слободских собак. Тогда Михаил выхватил из-за пазухи черный, блеснувший в слабом свете наган, — резко, нетерпеливо треснули в сыром плотном воздухе два выстрела. Завизжали, зажав уши, две слободские, стоявшие поблизости от брички молодайки, а губастый, в черном малахае парень, лениво сплевывающий подсолнечную шелуху, стал успокаивать их:

— Да он холостыми… На испуг берет. Вот когда я свою штуку достану, то Мишка взаправду испугается. — И парень, отвернув полу перешитого из шинельного сукна ватника, показал молодайкам тупое дуло винтовочного обреза.

Молодайки в ужасе пооткрывали рты, а парень, довольный произведенным эффектом, раздвинул широкими плечами двух-трех мужиков, стал перед самой бричкой, снизу вверх глядя на продагента и родного своего брата, Михаила.

Колокол смолк, как подавился. Притихли и старокалитвяне. Красноармейцы, в длинных, замызганных осенней грязью шинелях, в буденовках с красными пятнами звезд, поопускали винтовки, прятали покрасневшие от холода руки в рукава, пританцовывали — садился на плечи, головы, на крупы вздрагивающих лошадей первый в этом году снег.

— Граждане слобожане! — снова выкрикнул Михаил, и теперь его слышали все. — Кто-то у вас тут мутит народ, продразверстку все одно выполнять придется, а кто будет супротивничать — заарестуем, потому как это политическое дело. А в арестантской, сами соображайте, удовольствия сидеть мало. Так шо отправляйтесь по хатам и укажите нашим хлопцам, куда поховали хлеб. В противном случае возьмем его силой. А за сопротивление властям кое-кому, может, и…

— Нету хлеба, черт косопузый! — зло закричала пухлая тетка, подтыкая в пестрый платок пряди смоляных волос. — Давеча отряд выгреб, теперь ты объявился… Тебе что тут, Михаил, бездонная бочка?!

— Убирайся-а…

— Не для того Советскую власть устанавливали, штоб силком у крестьянина хлеб отымать.

— Эт сами они, продотрядовцы, порядки такие завели. Неохота ж по другим слободам шастать, давай с одной два лыка драть.

— В шею его, мужики! Чего рты пораззявили?!

— Ткни его вилами в зад, кум. Штоб знал, как в свою слободу голодранцев водить.

— Не дадим более хлеба-а!..

— А ты, Гришка, чего на братца зенки таращишь? По сусалам бы заехал… А то, ишь, красную гадюку заслухався!

Григорий Назаров, к которому были обращены эти слова, дезертир и предводитель местной шайки уголовников, по-прежнему лениво сплевывал шелуху.

— А нехай брешет, — не оборачиваясь, громко сказал он. — Интересно слухать.

— Ты, Гришка, лучше бы молчал и мордой своей тут не маячил, — приглушенно сказал брату Михаил. — За дезертирство свое из Красной Армии ответишь по закону.

— Пугаешь, значит, растудыттвою!.. — выругался Григорий и вдруг отбросил семечки в сторону, рванул из-за пояса обрез. Но стоявший рядом с ним угрюмый чернобородый мужик в добротном белом кожухе остановил его руку.

— Погодь, Григорий, — тихо сказал он. — Не порть обедню. Нехай ишшо народ позлит.

Михаил стоял бледный, желваки буграми катались по его худым щекам. И он с трудом оторвал руку от нагана, отвел намагниченный, разъяренный взгляд от Григория.

— Калитвяне! — снова зазвенел над площадью его высокий голос. — Городу нужен хлеб! Москва и Петроград голодают, в Воронеже на заводах и фабриках хлеба тоже не хватает, некоторые детишки в детских домах погибают…

— А у нас кто? — заверещала все та же тетка в цветастом платке. — Щенята, ай кто? Тем, значит, отдай, а свои нехай с голоду пухнут, да?

— У тебя с Тимохой две коровы, коней трое, овец штук двадцать! — не выдержал Михаил, багровея тонкой, вздрагивающей от напряжения шеей. — И хлеба возов пять сховали, не меньше… Как тебе не стыдно, Ефросинья!

— А у меня не видно, — захохотала Ефросинья. — Свое считай.


Еще от автора Николай Федорович Иванов
Объект 217

Лето 1943 года. В районе Курской дуги по приказу Ставки строится стратегически важный участок железной дороги. Чтобы уничтожить объект, немцы забрасывают в наш тыл группу диверсантов. Одного из них, немку по имени Эльза, бойцам СМЕРШ лейтенанта Сергея Соболя удается взять живой. Но допросы ничего не дают. Чтобы выявить агентов и предателей, задействованных в подрыве железной дороги, оперативники придумывают хитроумный план. Соболь устраивает Эльзе побег. Так появляется шанс, что она выведет смершевцев на своих сообщников.


Первоистоки Русов

Новейшие исследования показывают, что человек был создан сверхэволюционным путем, что не отменяет дарвиновскую теорию на линейных этапах Сверхэволюции. Путем направленной мутации из биомассы был создан первый этнос планеты, первонарод, обладающий первоязыком, – суперэтнос руссов. Позже из него выделились все этносы Земли. Жизнь на Земле развивается по основным законам Сверхэволюции. Цель человечества, суперэтноса руссов, «детей богов» – «взросление» и переход в стадию богочеловечества, становление «богами».Книга известного этноисторика и этнофилософа Юрия Петухова впервые приближает читателя к пониманию подлинной картины мира.


Звездная месть

Лихим 90-м посвящается… Фантастический роман-эпопея в пяти томах «Звёздная месть» (1990–1995), написанный в жанре «патриотической фантастики» — грандиозное эпическое полотно (полный текст 2500 страниц, общий тираж — свыше 10 миллионов экземпляров). События разворачиваются в ХХV-ХХХ веках будущего. Вместе с апогеем развития цивилизации наступает апогей её вырождения. Могущество Земной Цивилизации неизмеримо. Степень её духовной деградации ещё выше. Сверхкрутой сюжет, нетрадиционные повороты событий, десятки измерений, сотни пространств, три Вселенные, всепланетные и всепространственные войны.


Спецназ, который не вернется

..Они обрекались на смерть лишь потому, что прикоснулись к тайным сделкам чеченских боевиков и кремлевских чиновников. Их с одинаковой злобой уничтожали и свои, и чужие. Спецназ погибал в чеченских предгорьях, а в это время Генштаб разрабатывал операцию по окончательному разгрому бандформирований. Только раньше на Кавказ прилетел секретарь Совета безопасности России генерал А.И. Лебедь — останавливать войну. И новейшая история России в августе 1996 года пошла по иному руслу...


Чудовище

Аннотация издательства: В первый том московского писателя Юрия Петухова вошли остросюжетные фантастические, приключенческие и историко-приключенческие произведения, написанные писателем в последние годы.Книга заинтересует любителей захватывающих повествований о невероятных приключениях на Земле и в Космосе, она рассчитана на ценителей острых и необычных ситуаций как в реальном, так и в фантастическом мирах.Звездное проклятье, Фантом, Вражина, Ловушка, Маленькая трагедия, Наемник, Круговерть, Чудовище, Душа, Немного фантазии, Робинзон-2190, Давным-давно, Рефлексор (повесть), Сон, или каждому свое.


Я дрался в Новороссии!

Сборник прозы "Я дрался в Новороссии!" издан в апреле 2015 года по инициативе Союза писателей Луганской Народной Республики, Союза писателей России, сайта современной военной литературы okopka.ru и издательства "Яуза" (Москва).


Рекомендуем почитать
Идеал

«Идеал» был написан Айн Рэнд в далеком 1934 году дважды – сначала как повесть, а затем как пьеса. Оба Идеала являются ярчайшими философскими повествованиями, в основе сюжета которых лежит возвышенная духовная и физическая красота молодой актрисы Кей Гонды. Драматургия и проза Айн Рэнд – явления весьма незаурядные, а ее философия объективизма и по сей день не утрачивает актуальности и находит своих последователей по всему миру.Повесть «Идеал» публикуется на русском языке впервые.


У ангела

Три повести (которые сама Дина Рубина именует маленькими повестями) были написаны в первое и самое трудное десятилетие эмиграции. Абсолютно разные, они имеют некий общий знак, как именную печать художника, – образ ангела; странный, парадоксальный, порой чуть ли не издевательский. «Образ ангела, литературного ангела, ангела-хранителя, просто прохожего и едва ли не бомжа – один из моих тотемов в прозе, очень значимый для меня». Так, в повести «Камера наезжает!» ангел-хранитель предстает в образе лагерного охранника, того, что при попытке героини к бегству «из зоны, именуемой «жизнью», хватает ее и тащит по жизненному этапу.


Феномен Солженицына

Литература о Солженицыне огромна. Это горы книг, статей, научных трудов, диссертаций, восторженных и полемических откликов. Казалось бы, какой простор для самых разнообразных взглядов, трактовок, эстетических, философских и политических интерпретаций роли и места писателя в литературной и общественно-политической жизни страны и мира. На самом деле, однако, особого разнообразия тут не наблюдается. Вся эта литература аккуратно делится на две противостоящие друг другу категории. Одна – это апологетика (если речь о творчестве «великого писателя земли русской» – коленопреклонение и восторг, если о его биографии – нимб пророка и гения, не жизнеописание, а – житие)


Салаты с овощами, мясом, рыбой. Как выбрать, что приготовить

Салаты – это не только вкусное, но и универсальное блюдо: их можно использовать и как закуску, и как второе блюдо, и даже как десерт, их готовят и каждый день, и по праздникам. Разнообразие продуктов, из которых можно приготовить салат, может удовлетворить вкусы и самых изысканных гурманов, и людей, неприхотливых в еде.


Франц, или Почему антилопы бегают стадами

Кристоф Симон (р. 1972) – известный швейцарский джазмен и писатель.«Франц, или Почему антилопы бегают стадами» (Franz oder Warum Antilopen nebeneinander laufen, 2001) – первый роман Симона – сразу же снискал у читателей успех, разошелся тиражом более 10000 экземпляров и был номинирован на премию Ингеборг Бахман. Критики называют Кристофа Симона швейцарским Сэлинджером.«Франц, или Почему антилопы бегают стадами» – это роман о взрослении, о поисках своего места в жизни. Главный герой, Франц Обрист, как будто прячется за свое детство, в свою гимназию-«кубик».


Белое и красное

Главный герой романа, ссыльный поляк Ян Чарнацкий, под влиянием русских революционеров понимает, что победа социалистической революции в России принесет свободу и независимость Польше. Осознав общность интересов трудящихся, он активно участвует в вооруженной борьбе за установление Советской власти в Якутии.


Иди сюда, парень!

Гражданские междуусобицы не отошли в историю, как чума или черная оспа. Вирус войны оказался сильнее времени, а сами войны за последние тридцать лет не сделались ни праведней, ни благородней. Нет ничего проще, чем развязать войну. Она просто приходит под окна, говорит: «Иди сюда, парень!», – и парень отправляется воевать. Рассказы Т. Тадтаева – своего рода новый эпос о войне – именно об этом. Автор родился в 1966 году в Цхинвале. Участник грузино-осетинских войн 1991–1992 годов и других военных конфликтов в Закавказье.


То, что нас объединяет

Наши жизни выписаны рукой других людей. Некоторым посвящены целые главы. А чье-то присутствие можно вместить всего в пару строк – случайный попутчик, почтальон, продавец из булочной, – но и они порой способны повилять на нашу судьбу. Хелен и Сара встретились на мосту, когда одна из них была полна желания жить, другая же – мечтала забыться. Их разделяли десяток лет, разное воспитание и характеры, но они все же стали подругами, невидимыми друзьями по переписке, бережно хранящими сокровенные тайны друг друга. Но что для Хелен и Сары на самом деле значит искренность? И до какой степени можно довериться чужому человеку, не боясь, что однажды тебя настигнет горькое разочарование?


Времена и нравы. Проза писателей провинции Гуандун

В сборник вошли пятнадцать повестей и рассказов, принадлежащих перу писателей из южно-китайской провинции Гуандун – локомотива китайской экономики. В остросюжетных текстах показано столкновение привычного образа мыслей и традиционного уклада жизни китайцев с вызовами реформ, соблазнами новой городской жизни, угрозами глобализации. Взлеты и падения, надежды и разочарования, борьба за выживание и воплощение китайской мечты – таковы реалии современной китайской действительности и новейшей литературы Китая.


Путь в никуда

О рождении и развитии исламофашизма.