Восхождение: Проза - [5]
— Ну! Ты! — Колесников схватился за эфес шашки. — Чего языком мелешь?! Зарублю, гада.
Колесникова трясло, он никак не мог задвинуть назад в ножны наполовину вынутый клинок.
— Ну, чем ты там, у красных, командуешь? — спросил Григорий. — Батько твой хвастался, что полком.
— Нет, эскадроном. Сейчас вот, после ранения, в отпуску.
— Не дюже тебя красные-то ценют, — сплюнул сквозь зубы Гончаров. — Сколько лет у них, а все эскадронный. Григорий у нас так полк сразу получив, Сашка, вон, разведкой командует, а тебе, глядишь, и дивизию дали бы.
— Слышь, хлопцы, — Колесников решительно взял коня под уздцы. — Хватит шутковать. С дороги я, нога болит…
Григорий вплотную приблизился к нему, дышал прямо в лицо.
— Да нет, Иван Сергев, тут не до шуток. Восстал у нас народ. Советскую власть скинули. И ты… В общем, завтра в штаб приходи. Утекешь ежли — кровя твоей родне пустим. И Оксаниных братов тоже… До люльки всех вырежем.
Колесников, сжав зубы, растерянно смотрел им вслед.
— Дурачье пьяное, — пробормотал он. — Только от одного ярма сбежал, эти тут как тут…
Нагнувшись к окну, Колесников постучал, с улыбкой увидел, что в доме занялся переполох — заметались полуодетые женские фигуры, чье-то лицо прилипло к окну. Потом кто-то стал отпирать ворота, неумело и долго вынимал из проушин перекладину.
— Ну, кто это там возится? — прикрикнул он, и тотчас раздался виноватый и заискивающий голос Оксаны:
— Да я это, Ваня, я!.. Никак ее, подлюку, не вытащу, тяжеленная!.. Параска, ну-ка, подсоби!..
«Сама подлюка, — зло подумал Колесников, вспомнив, что ему сказал Гончаров. — Разберусь с Данилой, гляди, Ксюха…»
Ворота наконец распахнулись, две женщины бросились к Колесникову, повисли на нем. Он стоял спокойный, даже равнодушный к объятиям жены и сестры, Прасковьи, морщась от боли в раненой ноге; не выпускал из рук уздечки, думая о том, что коня надо поставить в сарай, а потом, когда остынет, напоить.
— Ну будет, будет вам, — отстранил он женщин, ввел коня во двор. На крыльце показалась мать, и Колесников пошел к ней, поздоровался.
— Правда… с батькой-то? — спросил он, надеясь, что пьяные односельчане сболтнули неправду, но Мария Андреевна мелко закивала головой — правда, правда… Повернулась, пошла в дом, а Колесников занялся конем: вытер его мокрую вздрагивающую спину, отнес в сарай влажное, остро воняющее по́том седло, выдернул из лошадиных мокрых зубов теплые трензеля.
В доме он появился хмурый, с серым усталым лицом, тоже насквозь провонявший: даже от трехдневной щетины, казалось, несет лошадиным потом.
Женщины встретили его со сдержанной радостью: Оксана помогла снять шинель и сапоги, Прасковья приняла из рук дорожный, набитый чем-то мешок, Мария подхватила папаху, а еще одна сестра, угловатая Настя, все не могла найти себе дела, мешалась под ногами у взрослых. Мать же возилась у печи, двигала ухватами закопченные чугуны.
— Воды тебе поставила, — сказала она сыну, снявшему уже верхнюю одежду, в шерстяных носках расхаживающему по чисто вымытым доскам пола. — Помоешься трошки.
Колесников молча кивнул, пошел в дальнюю комнату, где в подвешенной к потолку зыбке заплакал в этот момент ребенок, и Оксана торопливо шагнула к ней, закачала с извечным припевом: «А-а-а-а… Баю-баюшки-и…»
— Танюшке-то два уже сполнилось, — улыбнулась она мужу, а Колесников, скользнув взглядом по свернувшейся клубочком девочке, отвернулся.
— Данилин ай мой? — спросил, не оборачиваясь, сдергивая резкими рывками гимнастерку. Спиной чувствовал, что Оксана онемела от его вопроса — стоит, видно, с открытым ртом, не знает, что сказать.
— Ну? Язык проглотила, чи шо? — В белой нательной рубахе, глазами, еще более потемневшими, беспощадными, он смотрел на нее.
— Да ты что… что ты говоришь, Ваня?! — Оксана вздрагивала всем телом: даже уложенные венчиком темно-русые волосы мелко и заметно тряслись.
— Что знаю, то и говорю, — хмыкнул Колесников, а Оксана торопливо, стыдясь, стала говорить ему, мол, помнишь же, в восемнадцатом году ты несколько дней был дома, отпускали тебя с фронта, но он не стал слушать ее, пошел к матери, в переднюю часть дома. Сел на скамью у печи, закурил, спросил, где похоронили отца, и Мария Андреевна рассказала, что все они исполнили, как хотел сам Сергей Никанорович: положили его рядом с дедом, могилу огородили, а по весне, вот, надо березки посадить. Колесников слушал, кивал, думал о чем-то своем.
Пришла Оксана, осторожно села рядом, спросила:
— Надолго, Ваня?
Он вытянул раненую ногу, поглаживал ее, молчком пыхая самокруткой. Сказал потом:
— Покамест нога заживет, а там видно будет.
Мария Андреевна уловила что-то в его голосе, отставила ухват. Подошла к сыну, вгляделась в лицо.
— Ты чего надумал, Иван? — спросила с тревогой. — Или списали тебя с Красной Армии-то?
— Спишут, как же! — усмехнулся он. — Другой раз уж дырявют, а малость шкуру залижешь — опять… Дома побуду.
— Браты твои что скажут? — всплеснула руками Мария Андреевна. — И Григорий, и Павло тож в Красной Армии, третьего дни письма прислали…
— У каждого своя дорога, — сурово отрезал Колесников. — Шесть годов по окопам вшей кормил, хватит. И за что, главное? В старое время у нас и кони, и коровы были, а сейчас где все это? Кому поотдавали?
Лето 1943 года. В районе Курской дуги по приказу Ставки строится стратегически важный участок железной дороги. Чтобы уничтожить объект, немцы забрасывают в наш тыл группу диверсантов. Одного из них, немку по имени Эльза, бойцам СМЕРШ лейтенанта Сергея Соболя удается взять живой. Но допросы ничего не дают. Чтобы выявить агентов и предателей, задействованных в подрыве железной дороги, оперативники придумывают хитроумный план. Соболь устраивает Эльзе побег. Так появляется шанс, что она выведет смершевцев на своих сообщников.
Лихим 90-м посвящается… Фантастический роман-эпопея в пяти томах «Звёздная месть» (1990–1995), написанный в жанре «патриотической фантастики» — грандиозное эпическое полотно (полный текст 2500 страниц, общий тираж — свыше 10 миллионов экземпляров). События разворачиваются в ХХV-ХХХ веках будущего. Вместе с апогеем развития цивилизации наступает апогей её вырождения. Могущество Земной Цивилизации неизмеримо. Степень её духовной деградации ещё выше. Сверхкрутой сюжет, нетрадиционные повороты событий, десятки измерений, сотни пространств, три Вселенные, всепланетные и всепространственные войны.
Новейшие исследования показывают, что человек был создан сверхэволюционным путем, что не отменяет дарвиновскую теорию на линейных этапах Сверхэволюции. Путем направленной мутации из биомассы был создан первый этнос планеты, первонарод, обладающий первоязыком, – суперэтнос руссов. Позже из него выделились все этносы Земли. Жизнь на Земле развивается по основным законам Сверхэволюции. Цель человечества, суперэтноса руссов, «детей богов» – «взросление» и переход в стадию богочеловечества, становление «богами».Книга известного этноисторика и этнофилософа Юрия Петухова впервые приближает читателя к пониманию подлинной картины мира.
Аннотация издательства: В первый том московского писателя Юрия Петухова вошли остросюжетные фантастические, приключенческие и историко-приключенческие произведения, написанные писателем в последние годы.Книга заинтересует любителей захватывающих повествований о невероятных приключениях на Земле и в Космосе, она рассчитана на ценителей острых и необычных ситуаций как в реальном, так и в фантастическом мирах.Звездное проклятье, Фантом, Вражина, Ловушка, Маленькая трагедия, Наемник, Круговерть, Чудовище, Душа, Немного фантазии, Робинзон-2190, Давным-давно, Рефлексор (повесть), Сон, или каждому свое.
..Они обрекались на смерть лишь потому, что прикоснулись к тайным сделкам чеченских боевиков и кремлевских чиновников. Их с одинаковой злобой уничтожали и свои, и чужие. Спецназ погибал в чеченских предгорьях, а в это время Генштаб разрабатывал операцию по окончательному разгрому бандформирований. Только раньше на Кавказ прилетел секретарь Совета безопасности России генерал А.И. Лебедь — останавливать войну. И новейшая история России в августе 1996 года пошла по иному руслу...
В очередной сборник приключенческих остросюжетных произведений вошли повести о гражданской и Великой Отечественной воинах, о трагических событиях в Афганистане, о героике прошлого. Книга рассчитана на массового читателя.
За что вы любите лето? Не спешите, подумайте! Если уже промелькнуло несколько картинок, значит, пора вам познакомиться с данной книгой. Это история одного лета, в которой есть жизнь, есть выбор, соленый воздух, вино и море. Боль отношений, превратившихся в искреннюю неподдельную любовь. Честность людей, не стесняющихся правды собственной жизни. И алкоголь, придающий легкости каждому дню. Хотите знать, как прощаются с летом те, кто безумно влюблен в него?
Альманах включает в себя произведения, которые по той или иной причине дороги их создателю. Это результат творчества за последние несколько лет. Книга создана к юбилею автора.
Помните ли вы свой предыдущий год? Как сильно он изменил ваш мир? И могут ли 365 дней разрушить все ваши планы на жизнь? В сборнике «Отчаянный марафон» главный герой Максим Маркин переживает год, который кардинально изменит его взгляды на жизнь, любовь, смерть и дружбу. Восемь самобытных рассказов, связанных между собой не только течением времени, но и неподдельными эмоциями. Каждая история привлекает своей откровенностью, показывая иной взгляд на жизненные ситуации.
Действие романа классика нидерландской литературы В. Ф. Херманса (1921–1995) происходит в мае 1940 г., в первые дни после нападения гитлеровской Германии на Нидерланды. Главный герой – прокурор, его мать – знаменитая оперная певица, брат – художник. С нападением Германии их прежней богемной жизни приходит конец. На совести героя преступление: нечаянное убийство еврейской девочки, бежавшей из Германии и вынужденной скрываться. Благодаря детективной подоплеке книга отличается напряженностью действия, сочетающейся с философскими раздумьями автора.
Жизнь Полины была похожа на сказку: обожаемая работа, родители, любимый мужчина. Но однажды всё рухнуло… Доведенная до отчаяния Полина знакомится на крыше многоэтажки со странным парнем Петей. Он работает в супермаркете, а в свободное время ходит по крышам, уговаривая девушек не совершать страшный поступок. Петя говорит, что земная жизнь временна, и жить нужно так, словно тебе дали роль в театре. Полина восхищается его хладнокровием, но она даже не представляет, кем на самом деле является Петя.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.