Восемнадцатый век и Французская революция - [18]

Вскоре после падения Тюрго, когда стали усложняться внешние политические отношения вследствие восстания английских североамериканских колонистов против метрополии, французское правительство должно было поспешить с делом улучшения своих расстроенных финансов. Эту задачу поручили женевскому банкиру Неккеру, который в июне 1777 г. и стал во главе финансового управления.

Неккер[1] родился в 1732 г. в Женеве, где его отец, родом из Бранденбурга, был профессором государственного права. Составив себе банкирским операциями значительное состояние, он занял во Франции место женевского резидента при версальском дворе и вскоре прославился своими экономическими сочинениями, в которых он защищал меркантилистические принципы и нападал на свободу хлебной торговли. Последнее обстоятельство обратило на него внимание двора, как на противника Тюрго, и этого одного было уже достаточно, чтобы Неккер сначала получил должность в финансовом управлении, а потом сделался и министром, хотя ему, как протестанту, не дали звания генерал-контролера, а только «директора финансов» (directeur des fiinances). Неккер стоял во главе министерства финансов четыре года (1777–1781), и все время титулом генерал-контролера пользовалось другое, подставное лицо (Taboureau des Réaux). Хотя Неккер был поставлен в министры реакцией против Тюрго и хотя, даже не нося министерского титула, он должен был заведовать одними лишь финансами, сама уже задача улучшения финансов до такой степени требовала реформ и самое положение лица, взявшего на себя эту задачу, до такой степени выдвигало его вперед сравнительно с другими министрами, что Неккер должен был не только сделаться руководящим министром, но и принять на себя выполнение наиболее настоятельных реформ. Частные преобразования, произведенные им в финансовом ведомстве, сами по себе, однако, не могли одни улучшить общего положения дел, и потому понадобились меры общего характера. В 1779 г. Неккер уничтожил серваж в королевских доменах. Осудив в гуманном вступлении к эдикту позорное рабство, Людовик XVI продолжал таким образом: «мы хотели бы отменить без различия следы этого тягостного феодализма; но так как состояние наших финансов не дозволяет нам выкупить это право из рук сеньоров и так как мы будем во все времена питать уважение к законам собственности, в которых мы видим самое твердое основание порядка и справедливости, то мы можем, не нарушая этого принципа, осуществить только часть того блага, какое имеем в виду», уничтожая рабское состояние в королевских доменах. Сеньоры лишь приглашались последовать этому примеру и теряли только прежние свои права на беглых крепостных. Таким образом, эдикт, освобождавший королевских сервов, был составлен в реакционном смысле, и многие сеньоры видели в нем прямое подтверждение их прежних прав. Внося этот эдикт в свои регистры, и парламент сделал еще оговорку, что королевский указ отнюдь не должен наносить ущерба (nuire) правам сеньоров. Далее, Неккер отменил пытку при допросе обвиняемого (la question préparatoire), оставив, однако, по‑прежнему существовать пытку, какой подвергали уже осужденных перед казнью (la question préalable). Он не смел также коснуться сурового законодательства старой Франции, лишавшего прав протестантов, его же собственных единоверцев.

Особого внимания заслуживает административная реформа, предпринятая Неккером, но не доведенная им до конца вследствие отставки. О мемуаре, в котором он предлагал Людовику XVI эту реформу, король выразился, как о проекте, напоминающем ему идеи Тюрго, и он был прав, так как основа плана была заимствована у бывшего министра. Неккер только его исказил, и на его плане введения во Франции самоуправления также сказалось влияние общей реакции. Неккеру стоило большого труда убедить Людовика XVI согласиться на это нововведение. Были, по признанию самого Неккера, приняты меры, дабы земские собрания постоянно чувствовали необходимость быть достойными оказываемого им доверия и знали, что лишь в этом заключается залог их существования. Уже Тюрго придавал этим собраниям только совещательный характер, и Неккер еще более подчеркивал, что они должны состоять из простых административных комиссаров. Он даже не предлагал ввести их сразу во всей Франции, а советовал сначала в виде опыта и только на время произвести реформу в одной провинции (Берри в 1778 г.), самой бедной, не имевшей парламента и считавшейся наиболее преданною. Провинциальное собрание должно было состоят здесь из 48 членов, а именно 12 духовных, 12 дворян и 24 лиц из третьего сословия, так что сохранялся сословный принцип, которого не признавал Тюрго. Члены эти, далее, не выбирались, а назначались в первый раз королем из местных собственников, дабы впоследствии собрание уже само себя пополняло, выбирая новых членов взамен выбывающих по очереди. Собираться такая «assemblée provinciale» должна была на один месяц раз в два года для занятия вопросами, которые и Тюрго отдавал на рассмотрение своих «муниципалитетов». Решения собрания нуждались в утверждении королевского совета, но не иначе, как с согласия особого правительственного комиссара и с его замечаниями. Тюрго думал такими собраниями заменить интендантов, но теперь интендант оставался на своем месте и контролировал действия собрания. Установлен был и порядок делопроизводства, сложный, до мелочей рассчитанный на то, чтобы собрание не могло превысить своих полномочий. Исполнительным органом собрания была особая управа (bureau intermédiaire), но её функции не были строго разграничены с функциями интенданта, который всегда имел возможность парализовать её действия своими распоряжениями. В следующем (1779) году Неккер ввел подобные собрания в Дофинэ и Верхней Гюйени (Haute-Guyenne), но в первой из этих провинций дело не пошло, так как привилегированные сословия потребовали здесь простого восстановления старых провинциальных штатов. Еще через год (1780) Неккер задумал ввести эту реформу и в четвертом округе (Bourbonnais, Nivernais и la Marche), но против этого протестовали парижский парламент и муленский (Moulins) интендант, и Людовик XVI не поддержал министра. Когда Неккер вышел в отставку (1781), провинциальные собрания были de facto введены лишь в двух провинциях, где и удержались до самой революции. Только Ломени де Бриенн перед началом революции (1787) ввел провинциальные собрания во всех местах, где не было провинциальных штатов, внесши в порядок, установленный Неккером, изменения, заимствованные из плана Тюрго (приходские, окружные и провинциальные собрания, выборные члены и т. п.). Некоторые историки