Волкогуб и омела - [121]

Если бы он хоть научился принимать другие обличия. Как там Брайан говорил? Что он может принять любой облик, который выберет. Все, что нужно — это выбрать такого зверя, который сможет везти ребенка, не напугав. Сообразив, что понравилось бы девочке возраста Руби, он не больше секунды думал, что выбрать. Черт побери, попытка — не пытка.

Ошибка. Это была именно что пытка. Ничего похожего на превращение из человека в волка и даже из волка в человека. А хуже всего была невозможность стонать и выть от боли, чтобы не напугать ребенка еще сильнее. На перемену ушло вдвое больше времени, чем надо было бы, и вдвое дольше, чтобы оправиться потом и вернуться в хижину на ватных ногах.

Синди снова ахнула:

— Ты настоящий?

Он кивнул.

— Ты пришел отвезти меня домой?

Он снова кивнул.

— Мы полетим?

Мотание головой.

— Почему?

Он изо всех сил попытался пожать плечами и фыркнул.

— Потому что ты один?

Он кивнул, радуясь, что она сама нашла объяснение.

Она радостно подбежала к нему, погладила его по голове. Потом стала залезать на спину. Джейк старался стоять как можно неподвижнее, чтобы ни за что ее не напугать. Когда он решил, что она уже хорошо на нем закрепилась, он вышел в двери и пошел по дороге.

Поначалу дело шло не так уж плохо — даже пусть он и не привык возить кого-нибудь, она была хотя бы тощая. Но через некоторое время он очень устал — дополнительный вес, настороженность, высматривание опасности, а Синди клонило в сон, и надо было смотреть, чтобы она со спины не соскользнула. И все это было еще труднее, потому что надо было сообразить, как должно это тело работать. Чья это была идея — делать такие длинные паучьи ноги? Зато хоть твердые подошвы — это было полезно. Не приходилось бояться за собственные ноги, что наступишь на битое стекло или острый камень.

Первые два дома, к которым они вышли, стояли темными, и Джейк не решился там ее оставить, не зная точно, когда придет к ней помощь. И только когда они дошли до ярко освещенного дома, где было припарковано достаточно много машин, а внутри были люди, разговоры и смех, только тогда Джейк донес ее до крыльца. Ему пришлось встать на колени, чтобы она могла слезть. Она встала, потирая сонные глаза, а он подтолкнул ее к двери. И не отошел, пока она не позвонила и не послышались за дверью шаги.

Он уже повернулся уходить, как она его окликнула:

— Постой? А ты который из них?

Ясно было, что до этого дойдет. И он принял окончательное решение: нос его заалел в лунном свете.

— А потом, — сказал он собранию стаи, — я пошел сюда. И меня поймала Фелисия.

— Ясно, — сказал Брайан. Все время рассказа он молчал, и выражение его лица не изменилось ни капли. — Фелисия, у тебя есть, что добавить?

— Он не пытался отрицать, что был на улице. Если ты об этом.

— Можешь ты объяснить, как он нашел ребенка, когда этого не смогла сделать такая опытная группа, как ты с Дэйвом?

Фелисия несколько смутилась — в другой ситуации Джейк был бы очень доволен, увидев такое.

— Мы проследили ее до дороги, но когда она села в машину с фальшивым Сантой, мы потеряли след. Мы пошли спиралью, пытаясь найти ее след, и тут пришла весть, что ее нашли невредимой у дома на окраине города. Она заснула сразу же, как за ней приехали родители, и никто не знает, что с ней было.

— Ясно. Дэйв, я правильно понимаю, что ты проверил рассказ Джейка?

Напарник Фелисии по поисковой группе встал.

— Я перекинулся и проследил путь Джейка и девочки до той лачуги. Все там было в точности как он говорил.

— Ты сможешь найти педофила по запаху?

— Без сомнения.

Брайан кивнул:

— Джейк, у тебя еще есть, что добавить?

Миллион вещей он еще мог бы добавить. Мог бы подчеркнуть, что девочку спас он, напомнить, что сейчас Рождество, сказать, что он в стае новенький. Или мог бы просто повиниться и отдать свою судьбу на их милость. Но все это застряло в глотке. Они знают, что случилось — а решать, что делать, будут они сами.

— Нет, сэр.

— Отлично. — Он повернулся к стае. — Джейк нарушил несколько законов стаи. В обычной ситуации любое из этих нарушений было бы достаточно, чтобы изгнать его из стаи, но так как он еще молод, то может остаться в стае, если кто-нибудь из ее членов возьмет на себя обязанность его перевоспитать. Кто готов поручиться за Джейка?

Джейк не хотел поднимать глаза, не хотел видеть лица членов стаи — в общем, они все для него чужие. А потом раздался голос:

— Я готова.

Это была Фелисия.

— И я тоже.

Низкий волчий голос Дэвида.

Вступили другие голоса хора — родители его школьных друзей, другие, чьи имена он едва ли помнил. Наконец Брайан показал руками, чтобы все замолчали.

— Как вожак стаи, я тоже ручаюсь за Дэйва, и отныне он будет жить у меня в семье, чтобы я мог курировать его обучение — и наказание — лично. Таким образом, вопрос решен, а собрание закрыто. — Он посмотрел на часы: — Советую всем спешить по домам, наполнять чулки. Счастливого Рождества!

Джейк был так ошеломлен, что едва мог отвечать на приветствия, объятия и рукопожатия уходящих членов стаи. И хорошо, что так, решил он потом. Если бы он мог говорить, пищал бы, как Крошка Тим, и наговорил бы такого, за что до конца времен было бы стыдно. Что-то совсем не крутое, если учесть, что он, кажется, какое-то время пробудет со стаей. Может быть, все же ему и хочется что-то получить на Рождество.