Внешняя политика России в эпоху глобализации - [13]

Однако роль Объединенных наций не должна замыкаться на этой "антикризисной" функции. Речь должна идти о комплексном, долгосрочном использовании потенциала ООН не только для борьбы с самим терроризмом, но и для устранения его политических и социально-экономических корней. Особая ответственность здесь ложится на Совет Безопасности.

Жизненно важным элементом системы борьбы с терроризмом должно стать тесное взаимодействие правительств с гражданским обществом. Без активной поддержки со стороны прессы, политических, профсоюзных, религиозных движений и организаций невозможно создать в мире обстановку активного неприятия экстремизма любого толка – идет ли речь об агрессивном национализме, воинствующем сепаратизме или религиозной нетерпимости, питающих и оправдывающих терроризм.

Вместе с тем было бы серьезной ошибкой отождествлять терроризм с каким-либо государством или религией. Об этом говорит весь многовековый исторический опыт России как многонационального и многоконфессионального государства. Необходимо развивать диалог между различными цивилизациями на базе общих гуманитарных ценностей.

Более того, ряд современных английских аналитиков вообще рассматривает, скажем, "Аль-Каиду" как принципиально новое явление – своего рода мощнейший "негосударственный" субъект международных отношений, играющий собственную автономную роль на мировой арене.

В свете противостояния международному терроризму по-новому встает задача укрепления режимов нераспространения оружия массового уничтожения. Ведь очевидно, до каких масштабов может возрасти опасность деятельности террористов, если в руках у них окажутся самые смертоносные средства уничтожения людей.

Одним словом, для успешной борьбы с терроризмом необходим комплексный подход, предполагающий использование всего спектра мер политического, экономического, финансового, гуманитарного характера. Только военными средствами здесь не обойтись. Ведь терроризм не существует сам по себе. Он прямо связан с неравномерностью социально-экономического развития, разрывом между богатством и бедностью как внутри государств, так и на международной арене. Именно нищета и безвластие в обширных регионах мира стимулируют зачастую появление анклавов международного терроризма. Поэтому проблему борьбы с терроризмом следует рассматривать в контексте решения более крупных политических и социально-экономических проблем, из неурегулированности которых и "прорастают" семена политического экстремизма и насилия.

Первоочередного внимания со стороны международного сообщества требует положение на Ближнем и Среднем Востоке. Сочетание ряда внутренних и международно-политических факторов породило в этом регионе обстановку экономического упадка и безысходности для сотен миллионов людей. Резкое обострение палестино-израильского конфликта и ситуации в Персидском заливе, жесткие, бьющие по целому народу санкции против Ирака, режим полублокады Ирана, разрушительные последствия хозяйничанья в Афганистане талибов, – все это на многие десятилетия затормозило прогресс экономики обширного района от Палестинских территорий до Индостана.

Ряд исследователей обращают внимание и на такой фактор, как ограниченность политической вовлеченности динамично развивающегося и "финансово избыточного" арабского бизнеса в происходящие мировые процессы, что порождает в исламских странах чувство разочарования и ведет к появлению фигур "бенладеновского типа".

Одним словом, глобальная угроза международного терроризма поставила перед сообществом государств жесткую дилемму. Либо мы солидарно объединим усилия в строительстве действительно справедливого и демократического миропорядка, обеспечивающего равную безопасность и устойчивое развитие всех народов мира. Либо практика односторонних действий расколет антитеррористическую коалицию, лишит мир способности сплоченно противостоять угрозам мировой стабильности и безопасности.

4. Международная безопасность в эпоху глобализации

Рост взаимозависимости государств под воздействием глобализации крепко связал в один узел прежние и новые проблемы международной безопасности. Например, очевидно, что по-настоящему широкое сотрудничество государств в борьбе с терроризмом возможно только в условиях взаимного доверия, обеспечиваемого надежным режимом стратегической стабильности. Сложившаяся до 11 сентября 2001 г. "повестка дня" мировой дипломатии в этой сфере отнюдь не устарела; напротив, её основные положения приобрели большую, чем прежде, актуальность и практическую направленность.

Современное положение дел в сфере международной безопасности весьма противоречиво. Окончание ""холодной войны"" позволило человечеству переключить значительную часть военных расходов на мирные нужды. В 1990–1998 гг. общемировые военные расходы сократились примерно на 30 процентов – с 1 триллиона долларов до 700 миллиардов долларов17 . Затормозилась гонка ядерных вооружений. Количество ядерных боеголовок с 1982 года уменьшилось почти в два раза – с 68 тысяч до 32 тысяч единиц18 .

Вместе с тем появились и некоторые весьма тревожные тенденции. В декабре 2001 г. администрация США приняла решение об одностороннем выходе из Договора по ПРО 1972 г. Сенат США отказался ратифицировать Договор о всеобъемлющем запрещении испытаний ядерного оружия. Не был ратифицирован американской стороной и Договор СНВ-2. Утвержденный американским конгрессом в феврале 2002 г. бюджет предусматривает увеличение военных расходов сразу на 14% – беспрецедентный скачок для всего периода после "холодной войны". Не может не вызвать беспокойства международного сообщества и пересмотр американской ядерной доктрины, которая, фактически, не исключает возможность применения ядерного оружия против неядерных государств.