Тропа вывела их на противоположную сторону острова и вновь ушла под воду. Кобылка с уверенностью ступала по ней, точно зная, куда ставить одно копыто за другим. Под её ногами крутились рыбы; по направлению к ним устремились, рассекая рябь, три больших вертикальных плавника. Кобылка наставила на них свой рог и сыграла тройной предупреждающий аккорд. Плавники мгновенно сменили курс.
Лежавшее чуть дальше по берегу пресмыкающееся наподобие крокодила подняло узкую длинную морду и зашипело на них. И снова грозные аккорды единорога сделали своё дело; тварь отступила. Маш был впечатлён; очевидно было, что связываться с этими представителями лошадиных на Фазе не хотелось никому. Как удачно, что кобылка пришла ему на помощь!
Но почему она помогала ему? Маш вспомнил, что отец говорил о связи с единорогами. Или знакомством с ними мог похвалиться его двойник?.. Жаль, что о них Голубой упоминал лишь вскользь.
— Всё в прошлом, — этими словами всегда заканчивались его короткие рассказы. Маш понял только, что единороги не всегда были миролюбиво настроены к людям, и дружба с ними ранее считалась чем-то неслыханным. И всё же кобылка явилась на его призыв, даже не будучи с ним знакома.
Подводная дорожка, наконец, опять взобралась на твёрдую землю. Здесь её поступь казалась особенно замысловатой: единорог почти танцевал под Машем. Однако их уже поджидала новая угроза.
Из глубины в стороне от них поднялась гигантская чешуйчатая шея. Голову рептилии венчали два изгибающихся рога, чешуя отливала зеленью, а на морде топорщились усы. Распахнулась пасть, обнажив ряд внушительных клыков. Из металлических ноздрей вырвались струйки пара, которые взвихрились облачками, прежде чем испариться.
Кобылка приостановилась. Отделаться от этого чудовища было не так легко, как от предыдущих. И, когда под шеей монстра показалось его тело, Маш понял причину. Перед ними всплывал дракон!
Дракон наклонился, выпуская из передних лап острые когти. Его голова на длинной шее нависала над ними. Ещё две струйки горячего пара окутали Маша. Из пасти чудовища капала слюна.
Кобылка склонила голову, и взгляд её правого глаза обратился на Маша, будто вопрошая его о чём-то. Тот нервно пожал плечами.
— Если ты не знаешь, что делать, я — тем более! — сказал он. Юноша знал, что единорог нёс его в безопасное место; теперь же облегчение сменилось тревогой. Отступать им некуда: слишком велика опасность свалиться с тропы. Значит, если бежать, то вперёд. На суше кобылка легко обогнала бы дракона, но не в воде. Рога монстр, похоже, не боялся. В ближнем бою из него тоже вышел бы достойный соперник. Да, это была настоящая угроза, не чета прежним.
Кобылка тоже передёрнулась, словно пожимая плечами. Затем повернулась к дракону и выдула новый аккорд — трель из четырёх нот, очень проникновенную. По спине Маша пробежал холодок.
Дракон притормозил. Затем выдохнул ещё немного пара и раскрыл челюсти. Объём пасти ужасал; Маш подумал, что дракон мог с лёгкостью отхватить половину его туловища в один приём и, видимо, так поступить и собирался. Предупреждение единорога не отпугнуло его. Этот монстр прекрасно знал, кто тут хозяин. Он был голоден и намеревался подкрепиться. Живое сердце Маша учащённо забилось, дыхание стало шумным. Он боялся дракона, хотя раньше подобных эмоций ему испытывать не доводилось. Страх ему не понравился.
Кобылка сыграла тот же аккорд громче. И снова дракон, казалось, усомнился в своём выборе: маленькие уши под рогами навострились, ловя звук. Очевидно, аккорд служил специальным сигналом, который производил эффект на многих чудовищ… но отпугнуть этого был просто не в состоянии.
Дракон медленно опустил голову. Большие ноздри нацелились на Маша, как два ружейных ствола. Торс в области груди раздулся: чудище набирало в лёгкие воздух, готовясь выпустить пар и превратить человека с единорогом в нечто удобоваримое.
Кобылка тоже набрала в грудь воздуха. Упершись в дно копытами, она наставила на дракона рог и вытянула шею. Волоски гривы встали дыбом — почти как шерсть разъярённого пса. Сейчас она издаст феноменально громкий звук!
Дракон отшатнулся. Его голова снова устремилась вниз, под воду. За ней последовала шея и, наконец, торс. Мгновение спустя монстр исчез.
Вздрогнув в последний раз, Маш расслабился. Кобылка прогнала дракона! По какой-то непостижимой причине громкий звук испугал чудовище.
Шаг единорога по тропе возобновился. До земли уже было рукой подать. Пока животное двигалось вперёд, Маш размышлял над произошедшим. Вряд ли громкая музыка могла повредить дракону, раз уж более слабые аккорды никакого ущерба не причинили. Тогда почему он отказался от добычи?
Живой мозг справлялся с логикой не так хорошо, как мозг робота, но связывать звенья событий в цепочки было несложно. Аккорд являлся не оружием, но сигналом: призывом о помощи. Таким образом, еле слышный аккорд служил предупреждением, а громкий разносился по всей округе, вызывая подкрепление. Вероятно, других единорогов. Один дракон одолел бы одного обездвиженного единорога, но целый табун — или хотя бы нескольких сильных жеребцов — едва ли. И всё же он скрылся под водой так стремительно, что трудно было поверить в способность единорогов прискакать на выручку вовремя. Или даже не на выручку, а ради мести за соплеменницу. Что-то здесь не складывалось.
