Вместе с Джанис - [34]

Кислотный рок находился в зародыше, когда Джанис появилась в Сан–Франциско в свой второй раз. И Старший Брат и Держатели Акций, такое название получила группа, были ещё до мозга костей рок–группой.

109

— Я не понимала, что от меня требовалось, — рассказывает мне Джанис. — Я же не рок–певица, дружок, а блюзовая. Но им, похоже, было всё равно. Им просто нравилось моё звучание.

Джанис почти не помнила имена людей, с которыми ей пришлось работать в самом начале.

— Меня привезли в город, дорогая моя, — вспоминает она. — Я была до смерти перепугана. Не знала, как обращаться со всем этим оборудованием, я никогда прежде не пела в микрофон, опутанная каким–то электрическим дерьмом. Да и с ударной установкой никогда не выступала. В лучшем случае это была одна гитара.

Мы начали со старого госпела, который я, к счастью, хорошо знала, Down On Me. Я слышала его много раз и подумала, что смогу его спеть, но, солнышко, они играли его совершенно по–иному!

Почти всю неделю мы репетировали, и тут они меня огорошивают, оказывается, мы выступаем в выходные в Авалоне.

Ощущение в ту субботу, как она рассказала позднее в интервью журналисту Давиду Далтону, было неправдоподобным.

— Они сыграли несколько инструментальных номеров, а я просто стояла с ними рядом, знаешь, и двигалась в такт музыке. И вдруг, прямо не дав опомниться, кто–то произнёс в микрофон, «А теперь позвольте вам представить ДЖААААНИС ДЖАААХХХХПЛИН!» Я даже не сразу поняла, что мне предстоит сейчас петь. Никто же про меня ничего там не знал, мать их. Я же для них всего–лишь какая–то дурнушка, маленькая цыпочка, затесавшаяся на сцене среди музыкантов. На мне и одежды подходящей не было. Ничего такого, вроде теперешнего. На мне было то, в чём я ходила в колледж.

110

Джанис подошла к микрофону и начала петь Down On Me, раскачиваясь в такт охвативших её чувств, позже она описала это так: «… какая–то наркотическая трясучка. Ну точно, как от передозировки. Не помню всего хорошенько, но это мне запомнилось, это ощущение — будто не хватает кислорода. Не могу сказать, что было громче, эти бу–у–м, бу–у–м барабанов, или удары моего сердца, мать их. А люди, они что? Они — танцевали. Прожектор на мне, стою прямо в центре луча, пою в этот микрофон и пританцовываю! Наконец до меня дошло! Поняла, что от меня надо!»

И в мыслях у Джанис ничего такого не было. Она воспринимала поездку в Сан–Франциско как чью–то шутку. Но с этого момента решила всё же остаться с группой. Чувства, которые она испытала в тот первый вечер в Авалоне, не так–то просто было выбросить из сердца.

— Я никогда не думала, что мне придётся сидеть в этих чёртовски холодных артистических, разбросанных по всей стране, ощущение от них такое, будто находишься у чёрта в заднице. Я даже не предполагала, что такие могли существовать. Даже когда я стала солисткой, настоящей солисткой, у меня не было желания стать звездой. Мне просто нравилось петь, потому что это было весело. Ну совсем как другим нравится играть, например, в теннис. Ты просто начинаешь себя лучше чувствовать. Все тебя угощают пивом. Я многого не помню из наших первых дней. Помню, только, что мотались с концертами, и все были ужасно голодны. Однажды, правда, родители прислали немного денег.

Джанис никогда толком не могла вспомнить подробности всего, что с ней когда–нибудь происходило. Она описывает те несколько месяцев, когда Кимми, схватив меня в охапку, затащила а Матрицу, одним словом «отверженные». Позднее она призналась мне, что уже никогда не пела так, как прежде. Что–то живое появилось в её голосе, когда она вернулась в Сан–Франциско.

— Раньше стоишь и просто поёшь, и всё, — рассказывала она мне. — Но ты не можешь просто петь, когда за тобой рок–группа, со всеми этими ритмами и усилителями. Петь приходится громче, да ещё и двигаться в такт всему, что происходит за твоей спиной.

Всё это так ошеломило её с первого же дня, что её ничего не оставалось как ухватиться за эту музыкальную ракету, уносящую её ввысь, и попытаться удержать её в руках. Вскоре она услышала Отиса Реддинга и была от него в восторге. Она упросила Билла Грэма из Филлмора посадить её на самый первый ряд, впереди всей толпы, так что сидела она прямо напротив центра сцены. Они узнали и полюбили Отиса почти одновременно. Пройдёт совсем немного времени, и она использует многие технические приёмы Отиса в своём сценическом багаже.

111

Мы с Джанис были уже знакомы, но именно в такое время мы стали близкими подругами, осенью 1966 года. Нервозная, сомневающаяся в себе, но народ приходил посмотреть именно на неё. Гвалт на некоторых концертах стоял такой, что мне приходилось выбегать из зала на улицу, чтобы спасти свои уши, а заодно и перекурить. Дни работы на клавишном перфораторе ЭВМ, попрошайничества, унижения и презрительного к себе отношения со стороны каждых проходящих мимо штанов ушли в прошлое. Она получала всё, что бы ей ни захотелось — практически всё. Вспомнилась яркая картина: вот она идёт по Хайт–стрит под руку с Питером Альбином и Джеймсом Гёрли, болтает, смеётся и пьёт из одной с ними бутылки Риппл.