Вместе с Джанис - [16]

Спору нет, голос Джанис, её манера держаться, её подача, способ каким она доносит своё пение каждому — вот истинная ценность, особенно в сочетании. Это я ей пророчила пятьсот сотен за вечер, и вот–вот всё это подтвердится. С порога, увидев Джанис на сцене, посмотрев на окружающих меня молодых людей и девушек, я поняла, что мои слова начинают сбываются.

53

Эл Купер, замечательный музыкант, участвовавший в создании таких альбомов как Super Session со Стивеном Стиллзом и Майком Блумфельдом, а чуть позднее и Кровь, Пот и Слёзы.

Эл Купер сидел за соседним столиком, качая в такт головой, видно было, каждой фиброй своей души впитывал лучи, исходящие от этой хрупкой девушки, пытающейся прикрыть микрофоном своё невыразительное лицо. Вот она запела Ball and Chain, и грубоватый, молящий, блюзовый голос, поддерживаемый гитарой и барабанами, пронзительно вливается в восторженных слушателей. Джоан Оппенгейм, подружка Купера, а в скором будущем и его жена, наклонилась к Кимми. Мы все были знакомы тысячу лет. В Сан–Франциско, думаю, трудно не познакомиться друг с другом.

— Джанис, — начала она, пытаясь перекричать гул толпы, хлопающей в такт музыке, — Джанис — самая горячая штучка из новых во всём музыкальном бизнесе.

Продолжать разговор не было никакой возможности. Будто восстали из мёртвых и Билли Холидей, и Бесси Смит, обе реинкарнировались в её голосе, в нём слышались отголоски Лидбелли, Одетты и Бог знает кого ещё. Все мы были стиснуты, раздавлены как яйца в омлете, но было что–то в голосе Джанис, что принадлежало только ей одной. Это отличало её, даже в самом начале её пути в звёздный пантеон, вне рамок, вне категорий, это помещало её среди избранных, кто обладал несравнимым ни с чем талантом и невероятной индивидуальностью.

Меня поразило, как Джанис владела публикой, особенно это стало видно, когда она запела Bye, Bye Baby, Women Is Losers, Light Is Faster Than Sound, Call On Me, All Is Loneliness и Caterpillar — стоит ли описывать рёв океана шёпотом.

Но когда она запела свой последний номер, толпа просто обезумела. Это была совершенно новая штучка, Down On Me, жгучий плач, недовольство деспотическим миром, с неоднозначным названием. Они повскакивали со своих мест, громоздясь на свои крошечные столы, падая и снова взбираясь, но из–за ужасной тесноты серьёзных ранений ни у кого не случилось. А выпивка переходила из рук в руки. Сидящих — ни одного, все хлопают в ладоши, топают или стучат по столам. Но теперь самым долгожданным, самым милым объектом её внимания стало одно из кресел, но в тех будто черти вселились, они подхватили стулья и начали стучать ножками о столы, снова и снова вызывая Джанис.

54

Уверена, спой она ещё хоть один номер, и поднимется настоящий бунт. Но Джанис со Старшим Братом уже сошли со сцены, и публике ничего не оставалось, как разобрать то, что осталось от стульев и усесться под яростными взглядами менеджера и официантов, безуспешно пытающихся подмести с пола щепки и обрывки обивки — остатки разбитой мебели. А Джанис, заметив со сцены нас с Кимми, поспешила к нам, пока ребята из другой заявленной в афише группы пытались проникнуть в комнату, где заперлись музыканты Джанис, чтобы излить на них своё возмущение и потребовать от них, усмирить эту бешенную маленькую леди, выведшую их из равновесия.

— Я думала вы на Ямайке, — начала Джанис.

— Мы как раз оттуда, и прилетели посмотреть на тебя, — ответила я.

— Вот и здорово.

— Ты была великолепна, — сказала Кимми, даже не замечая, что Джанис не сводит с меня глаз.

— Спасибо, как мило, — даже не повернув головы, скосила Джанис глаза в сторону Кимми.

— Ты оказалась права, — сказала она мне. — Я это сделала. Ты была чертовски права!

— А разве не об этом я тебе говорила, а?

— Вы где остановились?

— Нигде, мы только что с самолёта.

— Почему бы… почему бы вам не остановиться в Челси вместе с нами? — спросила она. — Мы все там остановились.

— Думаю, там уже нет свободных номеров, — произнесла я.

Джанис было не убедить. Она хотела нас видеть у себя и точка.

— Ну, если там не окажется, мать их, этих свободных номеров, я выбью из них один для вас!

55

Вот так всегда с ней, стоит мне только подзадорить её и в ней просыпалась невероятная вера в себя, в своё эго, вместе с умением привлечь к себе внимание своим видом, словами и своим пением. Так и в этот раз, стоило ей только сказать пару слов девушке за стойкой:

— Слушайте. Это мои подруги. Мои самые лучшие подруги. И я хочу, чтобы они остановились в вашей гостинице. Если вы сейчас же не найдёте для них свободного номера, можете поцеловать на прощание мою задницу. И в придачу всех из нашей группы.

Этого оказалось достаточно, и, несмотря на переполненную гостиницу, она моментально тут же нашла для нас свободный номер. И мы пробыли в этой старинной, роскошной и похожей на обветшалый дворец гостинице около трёх–четырёх дней. От Джанис нас отделял только общий холл. В этот холл выходила и дверь номера, где жил Сэм Эндрю. Боже, как мне хотелось открыть эту дверь, войти к нему и впиться губами в его бедный вялый стручок, и приложить всё своё искусство, чтобы хоть разок увидеть его во всей его красе! Может быть, думала я, если мне удастся поднять его, он полюбит меня! До сих пор не понимаю, почему я, думая о нём, становилась такой дурой. По–настоящему я любила Кимми. И это чувство не угасло за те три года, что я провела с Жени. Но я хотела Сэма. Все эти четверо суток, лёжа в постели рядом с Кимми и выкуривая сигарету за сигаретой, я ждала, вот раздастся стук в дверь, и он набросится на меня.