Вилли - [10]
— Велосипедные гонки. У тебя же теперь есть вел, вполне нормальный. Поедешь?
— Ага, — неожиданно сказал я и сам удивился. Это не я сказал, а как будто мой голос сам по себе. Зачем вот мне это надо, гонки какие-то?
— Ну и чудесно. В десять начало, смотри не проспи!
У Марка странное, несимметричное лицо. И глаза тёмные-тёмные, как крепкий чай. С крапинками. И ещё он всё время будто над чем-то смеётся. И он очень умный, самый умный в классе. Особенно по математике. И он говорит «чудесно». И выглядит при этом не как псих, а совершенно нормально.
Значит, в воскресенье. Интересно, Вилли не будет против?
— Погонять? Конечно, давай! — Вилли обрадовался, прямо копытом бил, то есть колесом подпрыгивал. Погонять!
Мы с ним изъездили весь парк, где будут гонки. Странное место этот парк: вроде бы всё знаешь, и тут вдруг — бац! — неизвестное место. Иногда за нами увязывался Комарик, и я давал ему прокатиться на Вилли.
— Вот, — всё вздыхал Комарик, — если бы у меня был велосипед… Я бы тоже поехал. Как думаешь, смог бы я эту гонку?
— Конечно, смог бы!
Мне было ужасно неловко, я даже готов был уступить ему Вилли на соревнования, только бы он не был таким несчастным! Но как же тогда я? Я что, виноват, что у Комарика нет велосипеда?
— Я приду за тебя болеть, — сказал Комарик.
— Да ладно, чего там болеть… Какой из меня гонщик? Я просто. Просто так, покататься…
На самом деле я сначала боялся. Они же все давно катаются, а я? И потом, будет много старшеклассников. А вдруг я буду последним?!
Вечером позвонил папа, и я рассказал ему про соревнования.
— Знаешь, Севка, — сказал он мне, — какой девиз Олимпийских игр?
— Ну и какой?
— Главное не победа, а участие!
И я вдруг совершенно перестал переживать.
Настроение мне портил один Комарик. Ну что ты с ним будешь делать? Что? Как будто это наш общий велосипед. Хотя… Вот я увидел это объявление, а могло бы быть наоборот. И он пошёл бы к Августине, и Вилли достался бы ему. Интересно, Комарик давал бы мне покататься?
— Как ты думаешь, Вилли? Ведь Комарик — он так хочет на эту гонку…
— Да, жалко. Жалко, что меня не два, — ответил Вилли.
— Как думаешь… может, ему лучше ехать, а не мне? А?..
— Как это? — закрутил рулём Вилли. — А как же ты?! Нет, знаешь что! Я вот хочу с тобой! Так и знай! Скажешь тоже! Совсем уже!
На всякий случай я ещё поговорил с Августиной.
— Ну ты даёшь, Севка! — сказала она. — Хотя… Он твой друг?
Я пожал плечами. Не знаю, можно ли считать Комарика другом. Я ведь просто даю ему покататься, и всё.
— Знаешь, — сказала Августина, — если бы друг… Просто смотри: если ты ему уступишь, а потом будешь злиться… то тогда не надо. А если сам поедешь и будешь злиться на себя… Нет, только ты сам должен решить.
Ну, я и решил. Что сам поеду. Твёрдо решил.
И передумал в воскресенье утром, перед самой гонкой. Только представил себе Комарика… Конечно, пускай едет. Чего мне? Я и так покатаюсь потом…
У входа в парк была целая толпа — никогда ещё я не видел столько велосипедов сразу! Ну и ладно, и не поеду. Вон какие тут старшеклассники, и велики у них какие… Где вот Комарик, интересно? Где его носит? А, вот же он, сидит на заборе!
Но вдруг над ухом раздался голос Марка:
— А, вот вы где! Я вас уже двенадцать минут ищу.
Вот странно. Нас ищет? Зачем это?
— Я тут подумал… — продолжал Марк. — Комар, ты хотел бы вообще погонять? Ты же умеешь, кажется?
Рука у Марка висела забинтованная. А другой рукой он держал за руль свой велосипед.
— Ты чего это? Сломал, что ли?!
— Ага. Кисть. Вообще ерунда, с дерева загремел. Задумался, — ответил он.
— Как это — лез на дерево и задумался?! — удивился я.
— Да я там читал. Ну и вот…
— Прямо перед гонкой, обидно как! — Я на секунду представил, что это у меня. И всё, бац — никуда не едешь! Ужас как обидно!
А Комарик тихонько спросил:
— А велосипед зачем? А?
— Зачем-зачем… Отдам кому-нибудь, желающим. У кого нет своего. Скажем, тебе. Поедешь?
Комарик покраснел до самых ушей. Надо же, прямо малиновые уши!
— Только давай сразу, без сомнений-терзаний. Умеешь? Поедешь, или я ещё кому предложу?
— Поеду, — кивнул Комарик и вздохнул. — Я вообще-то плохо умею…
— Ерунда, — опять сказал Марк, — не последним приедешь, и чудесно!
Значит, и я поеду, и я! На Вилли! Жалко, конечно, Марка. Выходит, не я один на дереве читаю. И как удивительно: он догадался пригнать велик для того, у кого нет! Всё-таки Марк — это Марк. Вот с кем я хотел бы дружить… Только уж очень он умный. Ему будет со мной неинтересно…
Мы с Комариком получили по номеру: он — четырнадцатый, а я — тринадцатый, несчастливый. Ну и что! Главное — поехать!
— Всё очень просто, — объяснил нам физрук Володя перед стартом. — Едете… это, едете… там такие будут… э… флажки красные, и это… э… трасса.
Володя совсем недавно нашу школу закончил. Он спортсмен, чемпион — у него перед спортзалом восемь кубков стоит. По бегу, на средние и длинные дистанции. Только слова у него в предложения не соединяются. Он так и уроки ведёт: «Э… Ладно, побежали!..» И мы бежим. Чего там понимать-то… Только не думайте, что он глупый. Вообще он хороший, Володя. Просто говорить не умеет. А длинные дистанции выигрывать — тоже ум нужен, мне папа объяснял.
