Великий - [7]
Надеющаяся на Вас Соня
P.S. Забыть о хорошем и бродить, исследуя альтернативные варианты несуществующей действительности? Никогда! Никто не убедит меня, что процесс важнее, чем результат!
* * *
Дата: 21 ноября
Кому: [email protected]
Тема: Sub specie aeternitatis
Здравствуйте, наивная девушка Соня!
"Творчество до тех пор только и живо пока символы его имеют религиозный смысл, более глубокий, чем эстетический".
Вы читали Мережковского? Кажется, нет… Милая Соня, Ваш символизм стихиен, Вы более живете своими интуициями и предчувствиями. А знаки и символы постмодернизма - для Вас собачьи метки на столбах и заборах. Вы брезгливо морщитесь, ощущая интуитивным обонянием миазмы от их фрагментированных реалий. Вы отказываете им в праве на автономию и, следовательно, на чистоту творчества. Но почему бы им и не быть "мерой всех вещей"? Чем их "антихудожественная" (в Вашем восприятии) чувствительность умалена перед Вашими неумелыми попытками "овладеть хаосом", перед наивным поиском полноты и общности бытия? Чем "деконструкция" Деррида хуже Вашей толстовской "отстраненности"? Вы упрекаете современное художественное слово в стремление бежать от упрощений, в приверженности к "отсутствующей действительности", но сами, в поисках "определяющих" символов, плодите ненужные сущности. Что Вы ищете? Бога? Или идущего к Нему человека? Тогда стряхните с себя те самые "иероглифы", над которыми иронизируете и читайте "Лествицу", а потом карабкайтесь по ней к аналою и кресту. Это, между прочим, единственный путь разумного упрощения. Так или иначе, Ваши поиски либо окончательно ввергнут Вас в пропасть, либо выведут на эту дорогу. Вам должно быть женщиной в платочке (ничего уничижительного в этих моих словах нет!). Срочно обвенчайтесь с Михаилом Терентьевичем и ужасающие Вас бездны затворятся. Ставьте по воскресеньям свечки за усопшего раба Божия Ивана (дядю Ваню) и молитесь о вразумление заблудшего Алексея (да освободит его Творец от безызвильной инфалнтильности и дарует крохи "разума истины"). Ваши дочери будут (под Вашим присмотром) читать Евангелие и катехизис, а ночами (украдкой) слушать Алсу и Витаса, пока Ваши платочки не придутся им впору, и они осмысленно не завяжут их крепким узлом под подбородком. Поверьте, их молитвы за Вас, за собственных дядь Вань и Алексеев будут более чисты и возвышенны… В этом и состоится Ваша победа над хаосом. И я, будьте уверены, стану завидовать Вам и радоваться за Вас…
Теперь о Вашей повести… Я прочитал ее, и именно этим, как Вы догадываетесь, обусловлено все вышесказанное. Признаюсь, субтильность Вашей мысли меня пугает.
Чем же вызвана Ваша рефлексия? К чему бесконечное цитирование сентенций (пусть, и моих, кстати - безнадежно устаревших)? "Стремление получить невозможное - единственное подтверждение нашего права на жизнь"? О, Боже… Magister dixit?[16] Так? Но откуда Вам знать, быть может (?) это всего лишь та же, по сути отрицаемая Вами, трансгрессия, т.е. попытка прорыва из сферы известного человеку "возможного", "преодоление непреодолимого предела"? Вы стучите указкой по парте Бланшо и Фуко. О, наивное дитя! Gurare in verba magistri[17] - опасное заблуждение.Ваше представление о "невозможном" отлично от моего…
А Ваше наивное богоискательство приводит меня в умиление. Чего стоят, например, эти Ваши строки:
"Один человек, - пишете Вы в авторском отступлении (кто: дядя Ваня? Михаил Терентьевич? Иван Сергеевич Дальнев-Анзорский?), - научил меня, что тьмы нет, что она - лишь отсутствие света, и каждая душа, в которой светит волшебный фонарик веры и добра, способна рассеять любую мглу. А если много (не все, но много!) этих чудных светильников скрестят над нами свои волшебные лучи, то всякая ложь обнажится и потеряет силу. О, скольких из нас она погубила! … Когда долго смотришь в холодные, пустые глаза лжи, невольно становишься ее частью. Лишь свободно рожденная гармония света имеет силу противостоять ей…" et cetera, et cetera[18] Шедевр девушки-семинаристки! (Не знаю, есть ли такие, но если есть - Вы точно из их числа.) К чему этот беспомощный набор трюизмов? Хочу Вам доложить, что эта Ваша борьба "pro aris et fogis"[19] - смешна и нелепа. Воистину, мне жалко моих чернил! Милая Соня, пишите про "бесконечные коридоры с неясными тенями, мозаичные окна со странными мертвыми узорами, залы с огромными, засыпанными остывшим пеплом каминами"; пишите про осень, зиму, весну… - у Вас это лучше выходит.
Еще одно важное замечание… Если Вы все же хотите научить мир, скройте "нравоучительный момент" в подтекст, растворите его в вещах и событиях; не надо действовать напролом - кроме раздражения и, как следствие, - отторжения, ничего не добьетесь. В контексте вышесказанного, не могу удержаться, чтобы не процитировать фрагмент завершающего монолога Вашего главного героя. "Абсолютное Добро, - восклицает он с обличительным пафосом, - они поставили рядом с пособием по безработице; Любовь, которая никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится[20], они уравняли в правах с вручением памперсов сербским малышам, искалеченным их же "цивилизаторскими" бомбами; дела плоти (которые
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».