Великие заговоры - [83]

.

Другая ветвь австрийского дома, долгое время занимавшая императорский трон, тоже со временем угасла. От всего этого великого древа ныне осталась одна лишь Мария-Терезия, эрцгерцогиня Австрийская, королева Богемии и Венгрии, супруга Франца I Лотарингского, нынешнего императора Германии.

ГЛАВА 14 ПОРТУГАЛЬСКИЙ ЗАГОВОР

Место действия — Португалия, Лиссабон.

Время действия — 1 декабря 1640 г.

Испанцы, овладев Португалией, стали рассматривать это королевство в качестве одной из провинций Испании. Герцог Оливарес, первый министр мадридского двора, считал совершенно необходимым ослабить бывшее королевство как можно сильнее, чтобы лишить португальцев всякой возможности и желания восставать, отобрал у всех первых грандов Португалии их должности, удалил дворянство от дел, задавив остальное население страны непомерными налогами и поборами, но, даже прибегнув к таким мерам, Оливарес не добился успеха. Португальцам больше нечего было терять, поэтому единственное средство, способное спасти их от унижения и «нищеты, они не без причины видели в решительной перемене государственной власти — восстании, способном свергнуть ярмо, с каждым днем становящееся все тяжелее.

Маргарита Савойская, герцогиня Мантуанская, управляла тогда Португалией в качестве вице-королевы; однако реальная власть ее не шла ни в какое сравнение с ее громким и пышным титулом. Вся полнота власти находилась в руках Мигеля Вашконселло, исполнявшего обязанности государственного секретаря при вице-королеве. Этот всем в одинаковой мере ненавистный министр был португальцем, но обращался со своими соотечественниками с такой надменностью, на какую едва ли были способны даже испанцы. Никто лучше него не владел пагубным искусством обогащаться самому и обогащать своего государя за счет простого народа, который платил ему за это самой искренней ненавистью. Но именно это обстоятельство и привлекало к нему герцога Оливареса. Он охотно предоставил Вашконселло заботу о сборе налогов и всяческих им самим выдуманных сборов с Португалии, а сам спокойно почивал в тени, надеясь, что так или иначе, но гнев народа обойдет его стороной, до тех пор пока роль громоотвода будет исполнять португалец.

Впрочем, пока все обстояло благополучно. Во всем королевстве португальском испанцам доставлял немалые хлопоты лишь герцог де Браганца. Корона родной страны должна была принадлежать ему по праву рождения. Нрава он был мягкого, любезного, от природы умеренного и спокойного, отличался справедливостью и скромностью, но умел проявить решительность в вопросах и делах, ее требующих. Отличаясь умом живым и гибким, он легко проникал в самую суть вещей и дел, которыми занимался, но был не слишком склонен к упорному труду.

Честолюбивый, он тем не менее не был склонен все ставить на карту ради изменения своего положения и положения своей страны. Чувствительный к несправедливостям и беззакониям врагов, он был не способен отомстить им за себя и отечество. С первого взгляда могло показаться, что человек с таким характером не смог бы сыграть решающую роль в заговоре.

Качества характера де Браганцы вполне устраивали испанцев в их нынешних вполне благополучных обстоятельствах, да и сам герцог, дабы не вызывать в них ни малейшего подозрения, совершенно не занимался ни политикой, ни какими-либо государственными делами, а казалось, был полностью погружен в одни лишь развлечения и удовольствия. К тому же он даже не помышлял претендовать на португальский трон, а ведь именно этим более всего были обеспокоены испанцы.

Но хотя герцог вел себя очень осмотрительно и осторожно, случилось нечто, что заставило мадридский двор пересмотреть свое благодушное отношение к нему. В отчаянии от новых налогов, народ Португалии негодовал на своих угнетателей и в пылу гнева часто проклинал тиранию Испании, призывая к власти представителей дома Браганцы. Движение это, в котором сам герцог участия не принимал, заставило королевский совет в Мадриде обезопасить себя от этого человека. Предлагались различные меры, способные заставить его покинуть Португалию и явиться ко двору, и, поскольку применять грубую силу в данном случае было небезопасно из-за необыкновенной всенародной любви португальцев к де Браганце, первый министр решил обмануть жертву лаской и заверениями в вечной и искренней дружбе.

Герцог не дал себя обмануть, еще пуще прежнего принимая чрезвычайные меры предосторожности, одним словом, был начеку. Тогда герцог Оливарес, чтобы уж наверняка ввести его в заблуждение, написал в самых искренних и доверительных выражениях письмо, уведомив де Браганцу, что его католическое величество желает, чтобы тот непременно посетил и проинспектировал все крепости и портовые города Португалии. В то же время ему был передан счет на 40 тыс. дукатов для сбора ополчения, которое могло ему понадобиться в инспекционной поездке, а затем послужить эскортом для путешествия в Мадрид. Между тем коменданты крепостей, в которые должен он был поехать, получили приказ подготовить его тайный арест, после чего задержанного следовало немедленно препроводить в Испанию.