Великие заговоры - [46]

Сцена эта произошла в присутствии Алексея, но тот не имел достаточно разума, чтобы понять подлинную суть происходящего и разоблачить коварные ухищрения обманщика, который лишь затем использовал их, чтобы всего вернее добиться исполнения желаемого. Андроник, заставив объявить себя опекуном Алексея, взял дела управления в свои руки и правил как тиран.

Молодой император представлял собою лишь тень на троне, ибо ему не было оставлено никакой власти. И вновь, чтобы совсем отвратить его от государственных дел, в ход были пущены его дурные наклонности, которые постоянно поощрялись, при этом принимались все меры к тому, чтобы удалить от него людей достойных, способных вернуть законного и почти совершенно безвластного государя на путь добродетели и вновь вдохнуть в него желание заняться благом своих подданных. Яд, ссылка и смерть были мерами совершенно обычными против константинопольцев, демонстрирующих рвение в делах государства. Андроник только теперь проявил всю низость своей души и, не страшась мести, совершал любые преступления, способные помочь исполнению его замыслов. Такова была участь державы под властью человека, поднявшего оружие против своего отца якобы лишь для того, чтобы уничтожить тиранию. К жестокости Андроника прибавилась и самая черная неблагодарность. Мы знаем, сколь многим был он обязан Марии Порфирородной, но вместо того чтобы продемонстрировать ей свою благодарность и признательность, он решил тайно извести ее ядом. Способ этот был обычен для тех, кто хотел избавиться от соперника или неугодного соратника, не прибегая к услугам палача. В отношении матери Алексея он действовал еще откровеннее. Она была обвинена в заговоре против государства, и судьи тирана охотно приговорили ее к смерти, а император, ее сын, подписал этот гнусный приговор. Евнух, уже прославленный тем, что отравил Марию, своими руками задушил императрицу и сбросил ее труп в море.

Все конкуренты были принесены в жертву. Оставался один лишь император, и Андроник решил одним махом разрушить преграду, отделяющую его от императорского трона.

Его агенты явились к видным горожанам, уверяя, что для окончательного успокоения волнений, до сих пор потрясающих империю, надо дать императору в соправители опытного помощника, способного нести па своих плечах бремя власти. Речи эти сопровождались угрозами и посулами. Всем было ясно, сколь опасно противиться тому, что было предложено, и Андроника провозгласили императором; и, словно от его восхождения на престол зависело счастие всей империи, горожане на многие дни предались безудержной, совершенно несвоевременной радости. По окончании народных празднеств стало ясно, что новоиспеченный император на самом деле не намерен ни с кем делить верховной власти, ибо верные исполнители его воли поторопились оказать ему услугу, которой он от них ожидал.

Алексей был задушен, и тело его доставлено Андронику, который сказал, с презрением его разглядывая: «Отец твой был лжецом, мать — развратницей, а сам ты — трусом». В течение нескольких дней он не расставался с головой Алексея, дабы досыта усладить взгляд столь приятным ему зрелищем. Потом ее выбросили в море вместе с прочими останками. Такова была судьба молодого правителя, который в течение трех лет своего властвования был рабом своей матери, своего первого министра, своего опекуна и своих удовольствий.

Совершенно удовлетворив свое презренное властолюбие, Андроник некоторое время пребывал в покое, не делая никому никакого зла. Однако трудно тирану совсем отказаться от своих привычек, и вскоре он вернулся к прежней своей кровожадности. Народ, становящийся все более несчастным, наконец потерял терпение и восстал против него, провозгласив после властителя-демона императором Исаака Ангела[45].

Андроник, видя из окон своего дворца наступающие отряды вооруженных людей, посчитал более благоразумным искать спасения в бегстве. Он сбросил знаки императорского достоинства и тайно укрылся на галере. Разыгравшийся шторм помешал галере выйти в море и тем способствовал торжеству справедливости и судьбы, давно ожидавшей тирана и предавшей его гневу подданных. Злодея в цепях привели во дворец и привязали к столбу. После того, как ему выбили все зубы, вырвали волосы, отрубили кисть руки, вырвали глаз, несчастного страдальца, заслужившего ненависть и даже смерть, но не столь изощренные муки, повели по улицам, показывая народу с открытой для обозрения обезображенной головой и телом, едва прикрытым лоскутьями одежды. Какая-то женщина вылила ему на голову кипящей воды. Когда несчастный был уже при смерти, его позорно обезображенное тело подвесили за ноги на городской площади, вонзив в широко разинутый рот меч, глубоко проникший в самые внутренности. Наконец два стражника, нанеся ему множество более мелких ударов, которые Андроник уже не мог чувствовать, прекратили одновременно и его жизнь и мучения.

Этот правитель, о котором мы имели возможность составить столь ужасное представление, имел среди прочих и некоторые замечательные качества. Он был подлинным бичом зарвавшихся банкиров и финансистов, снижал налоги, следил за строгим соблюдением законов (там, где они не пересекались с его интересами), запретил продажу с торгов имущества несостоятельных должников, допускал к чинам и званиям лишь в соответствии с делами и заслугами человека, украсил свой ум знанием литературы, а также отличался храбростью. Видя такой портрет, слыша о подобных чертах характера, можно предположить, что речь идет о наилучшем из правителей, а я поставил своей целью нарисовать портрет добродетельного человека. Увы, Андроник, отличаясь такими прекрасными качествами, все-таки был и остается в памяти потомков всего лишь тираном. Жажда власти сделала его жестоким, именно она заставила его совершить преступления, которые он, возможно, никогда бы не совершил, будучи рожден на троне, то есть обладая правом на него уже в силу одного лишь рождения.