Великие заговоры - [41]

Айша, видя себя во власти победителей, разумеется, опасалась за собственную жизнь, но те и теперь относились к вдове Мухаммеда с должным почтением. Халиф отослал ее в Медину, посоветовав отныне вести себя скромнее, мудрее и благоразумнее. Но смерть главных заговорщиков не положила конец треволнениям государства. Муавия по-прежнему жаждал высшей власти и перетянул на свою сторону Амра Ибн-аль-Аса, наместника Египта, а этот человек соединял в себе одном множество дарований с великой храбростью и слыл самым знаменитым воином своего народа. Он был достаточно могущественен, чтобы тоже претендовать на власть, но предпочел более удобным и благоразумным для себя возложить корону на голову Муавии, чем добывать ее для себя самого. Он отбыл из Египта с мощной армией и быстро достиг Дамаска, выказав знаки глубокого почтения Муавии, наместнику Сирии, и публично, при войсках и толпах народа, признав его своим повелителем.

Узнав об этих сирийских новостях, Али попытался защитить свои законные права от посягательств узурпатора. Между двумя враждующими партиями разразилась война, и чтобы положить конец бессмысленному кровопролитию, обе стороны приняли решение прибегнуть к решению двух беспристрастных судей, избранных из среды самых авторитетных и знатных арабов.

Для разрешения спора был приглашен Абу Муса аль-Алькари, мусульманин, известный своей честностью и неподкупностью. Ему в товарищи был дан знаменитый Амр, наместник Египта, имевший бесконечно больше ума и хитрости, нежели его коллега. Али даже ожидать не мог благоприятного для себя решения вопроса, и несмотря на это, все же дал письменные гарантии безоговорочно выполнить все, что бы ни решили арбитры. Те прибыли в специально назначенное для суда место. Амр злоупотребил излишней доверчивостью своего коллеги и убедил его в том, что в нынешних обстоятельствах нет ничего лучше, как разом низложить обоих халифов и на их место избрать нового, действительно дорогого сердцам арабов! Едва дело это было решено между ними, каждый отправился в свой лагерь. Две враждующие армии приблизились друг к другу, был сооружен высокий помост, на который первым был выведен Абу-Муса, который произнес громким голосом: «Я низлагаю Али и Муавию и лишаю их знаков былого высшего достоинства».

Сказав это, он сошел с возвышения, на которое следом за ним поднялся Амр, произнесший: «Вы слышали слова моего предшественника. Я полностью поддерживаю ту часть его решения, которая касается халифа Али, и передаю власть Муа-нии». Эти слова поразили Абу-Мусу. В присутствии двух армий пожаловался он на низкий обман ннместника Египта, назвавшего халифа лишь при помощи коварства и против воли своего коллеги. Лли, обязанный подчиниться решению двух судей, увидев, что даже между ними нет ни малейшего согласия, посчитал себя совершенно свободным от данного слова и решил продолжать войну. Сторонники Муавии вновь готовились поддержать претензии своего вождя на власть с оружием в руках, и враждебность обеих партий была настолько сильна, что даже повела к рождению двух враждебных сект, по сей день разделяющих мусульман[29].

А пока Али и Муавия[30] оспаривали власть друг у друга, созрел новый заговор против вождей враждующих партий. Трое фанатиков, как это часто случается во всех религиях, решили убить Али, Муавию и Амра под предлогом освобождения страны от несчастий, в которые эти трое ее ввергли. Каждый из заговорщиков выбрал себе жертву. И хотя каждая из них проживала далеко одна от другой, в совершенно различных местах решено было лишить их жизни в одно и то же время, в один день и час. Задумавшие отмщение поторопились с исполнением задуманного. Тот, на кого возлагалась ответственность за убийство Муавии, ранил свою жертву мечом, но был схвачен, выказав перед судьями то неустрашимое упорство, которое всегда вдохновляет фанатизм. Рана Муавии была не смертельна, и он вскоре поправился. Правитель Египта был еще счастливее. Али же не повезло — случай на этот раз не помог ему избежать смерти, дни жизни несчастного халифа были пресечены рукою фанатичного убийцы, и верховная власть досталась Муавии, честолюбие которого еще сильнее разожгло пламя гражданской войны.

История арабов легко может снабдить нас сведениями и о некоторых других заговорах. Позднее сын халифа Мутаваккиля Мунтассир организовал убийство своего отца. Можно понять, когда правитель становится ненавистен из-за своей жестокости и несправедливостей, им творимых, но как понять сына, способного поднять меч на отца, не запятнавшего себя никаким преступлением? Об этом и говорить трудно.

Мунтассир, послушавшись зова природы, соединился с несколькими недовольными арабами и дал согласие на смерть своего родителя, правителя правоверных. Заговорщики лишь ожидали благоприятного случая, который вскоре и представился. Однажды, когда халиф обедал с несколькими из своих придворных, в пиршественный зал вошли заговорщики и умертвили Мутаваккиля, его визиря Фаттаха и всех тех из присутствующих, кто оказал сопротивление. Когда жестокосердного Мунтас-сира принесли в паланкине на место кровавой трагедии, разыгравшейся там всего лишь несколько минут назад, он спросил, на сколько частей разрубили тело его отца