В последний день отпуска, или Тайна рыболова Николая - [15]

Далее - снова низина метров до сотни длиной. Называется "напротив бакена". На другой стороне реки, за фарватером - цилиндрический красный буй. Он установлен невдалеке от мелей довольно высокой подводной косы, чтобы большие окские суда обходили слева опасный для них участок. Года четыре назад в него, на полном ходу, угодила моторная резиновая лодка с пьяным рыбаком. Говорят, как кукла, улетел с нее метров на семь, на восемь. И, как ни странно, не случилось ничего ни с ним, ни с лодкой. Не кричал, не звал на помощь. "Купаясь", подождал, пока та подплыла к нему, взобрался на нее, помчался дальше.

В низине "напротив бакена" - и бугорки, и рытвинки, есть мелкий коряжник с множеством проходов в нем. Место интересное. Здесь попадается не только щука! Не редкость - крупный красноперый окунь, судачок. Как-то нащелкал в ней целый рюкзак окуней граммов до пятисот. На этот раз поклевок не было.

Проплыл впустую и последующую яму, именуемую "у берез". Напротив нее на высокой прибрежной ступеньке десятка полтора, быть может, два редких, не столь уж старых берез. Яма, в общем-то, довольно перспективная: щука ее не чурается. В ней, почти под берегом, "зубастая" таится часто. Порой на этой яме их случается поймать штук до пяти подряд и обычно "с ходу", с первых же пробных заплывов. При этом попадается весьма не мелочь: килограммов до полутора, до двух. В редких случаях - до трех.

Поклевок не было ни здесь, ни ниже по реке. Лишь на свале косы "напротив рябин" - его еще именуют Шумным: там, словно десятки маленьких моторчиков без устали работают в воде, образуя на ее поверхности множество шумливых вспучин и массу небольших водоворотов, - поддел двух мелких судачков граммов до шестисот и, похоже, выдрал из норы, такого же весом налима. Спускаться дальше, к Мокрому рогу, не имело смысла. Там скорее поймаешь на донную удочку стерлядь, либо зацепишь сома, чем выдразнишь судака или щуку.

Покрутившись еще с десяток минут на "вертячинах" свала и не услышав больше ни одной поклевки, решительно повернул "в обратную" и, что есть силы, помчался назад.

"Да что ж творите, в самом-то деле, колоды плоскоголовые! Издеваться настроились, что ли? Я ведь могу рассердиться, собственно говоря!" - различил вдруг вскоре слова Пришельца и поспешил обернуться на голос.

Спиннинг в его руках был "в дугу", невдалеке от лодки возник огромный бурун.

"Торчи теперь на привязи, как верблюдица! Я человек терпеливый. Могу сидеть, держать хоть час, хоть два! - грозился он и более миролюбиво продолжал: Звать-то как?.."

Все!.. Сомнений более не оставалось. Участок с крупняком был мной теперь определен довольно точно, и резерв во времени так называемого "утреннего клева" еще имелся весьма солидный.

- Ну, как? - спросили мы друг друга едва ль не голос в голос.

- Считай, что по нулям, - отозвался я, притормозивши лодку. - Пару мелких судачков поднял-взял на "шумном свале" и такого же весом налима. А здесь, у вас?

- Намного хуже! Вторую отпускать приходится.

- Однако, ситуация у вас действительно забавная! - согласился я. - Нельзя сказать, что не клюет, и в то же время - без улова. Вот напасть-то подвалила-подошла: не ждалось, не думалось! Видимо, придется подаваться выше по реке. За паром, к затону.

- Говорите, судачки на "шумном свале"?.. Я его отыскать сумею? - неожиданно прозвучало в ответ.

- Проще простого! - отозвался я как можно поскорее и, указав рукою по реке, сказал: "Вон две большие красные рябины на обрыве берега. Вода там постоянно будто закипает". И прибавил-пояснил: - Со спиннингом обычно там встают на яме, несколько ниже вертячин, приманку пуляют либо на плато, либо на свал. Поклевки, обычно, под свалом. Коряг там нет, а рыбка водится.

- Судачок стремнинки уважает! - загорелся взглядом незнакомец. - Пожалуй, прогуляюсь-ка туда. Неплохо бы судачка-то!.. Давненько не выуживал!.. - И неожиданно представился: - Зовут меня Николай.

- Александр, - отозвался я.

Однако все выходило очень и очень удачно - местечко неожиданно высвобождалось. С чувством ликования в душе, со сладковатым катышком под глоткой, я с силой отжался веслами и, свернувши с прежней линии налево, чтобы плыть как можно ближе к берегу, помчался дальше. За кормой веселым говорком опять зажурчала вода; кружевной дорожкой, с массой пузырьков по сторонам и "водокрутками" от вёсел потянулся параллельно с берегом сверкающий, бурлящий шлейф.

Было видно, что Николай уже сматывал удочку. Он крутил теперь катушкой не периодически, как это делают во время ловли спиннингом на "виброхвост", на "твистер", на "живца", а беспрестанно, без обязательных при этом пауз.

Впрочем, можно было мне теперь не торопиться. Можно было даже имитировать гребки, чтоб не уйти-уплыть излишне далеко.

Вот он, положив на лодку спиннинг, перехватывал-тянул руками за веревку, поднимая якорь, и было видно - лодка поплыла, сносимая течением. Вот он взял руками рукоятки вёсел и погреб вниз по реке, глядя, вероятно, на меня, а я в свою очередь - на него. Все!.. Можно было более не сомневаться, что пара-тройка щучек-крупнячков у меня, как говорится, была в кармане. Можно было теперь быть вполне уверенным в том, что есть-таки чем похвалиться перед домочадцами, похвастаться перед друзьями!.. Пара-тройка крепких куканов на подобный случай всегда найдется и в моем объемном, сшитом по заказу рюкзаке!