В горах Словакии - [19]

— Вы не припомните, нам не приходилось раньше встречаться? — спросил однажды Александр у Игнатьева.

— Мне знакомо ваше лицо, товарищ капитан, но не могу вспомнить, где мы виделись.

— Вам не приходилось служить в восьмой воздушно-десантной бригаде?

— Так точно! — обрадовался Игнатьев. — И вы из восьмерки?

— Нет. Но в окружении под Вязьмой моя батарея поддерживала атаку вашей бригады. Там, наверное, мы и виделись.

— Возможно.

В десять часов, как приказал Волчков, Юрий Игнатьев разбудил десантников. Они выбрались из землянок, размялись, сбегали к ручью, умылись, потом сели под навес завтракать. Открыли консервы, согрели чай. В лесу приятно запахло дымком. Сизой тучкой он стоял между стволами деревьев.

Волчков, не теряя времени, за столом объяснял всем, что группа, за исключением радистов, которые останутся на базе, проведет разведку местности, где теперь предстоит действовать.

— Хочу предупредить, — сказал он, прихлебывая из кружки горячий чай, — в разведке вы можете встретиться со словацкими партизанами, которые еще не знают о высадке нашего десанта. Мало ли за кого они примут вас. Будьте внимательны и осторожны, смотрите, чтобы не возникла случайная перестрелка.

После завтрака Александр, Игнатьев и Болко паправились строго на юг но тропе, которая вывела их к дороге. Александр присел за валуном, лежавшим на опушке леса, и поднес к глазам бинокль. Отсюда влево и вправо просматривалась каменистая дорога, на которой едва могли разминуться встречные машины. Она вилась у самого берега реки, а напротив, прямо из воды, простирался огромный луг, где паслись коровы. Два подростка лениво прохаживались возле них, пощелкивали длинными бичами. Внизу, перекатываясь с камня на камень, плескалась шумливая Цедроль, и волны, купаясь в солнечных лучах, искрились, пенились, рассыпались тысячами брызг.

В стороне за рекой лежало село Склабина. Белые хатки, точно голубки, жались друг к другу, отражая от окон солнечные лучи. Пышные кроны деревьев рассыпались над черепичными крышами домов.

— Вижу людей, — тихо сказал Болко.

Александр обернулся: по тропе шли трое мужчин. Когда они остановились в конце тропы, один из них в военной форме без знаков различия, затянутый ремнем, на котором висели кобура с пистолетом и две гранаты, сказал:

— Передай Юраю Маерчику на словах: мы можем принять парашютистов на своей базе.

— Партизаны, — шепнул Болко. — Про нас, наверное, говорят.

Мужчины молча обменялись рукопожатиями и разошлись: один пошел по дороге в Склабину, двое двинулись обратно в лес.

— Пойдем за ними? — спросил Болко, не сводя глаз с партизан.

— Да. Стоит посмотреть, где они обосновались, — ответил Александр.

Когда фигуры партизан стали теряться за стволами деревьев, десантники поднялись и пошли следом. Александр ускорил шаг, боясь, как бы они неожиданно не свернули с тропы и не исчезли в чаще. И он не зря опасался: пройдя с километр, партизаны, вдруг, как в воду канули. Александр успел приметить сосну, возле которой они промелькнули последний раз, сделал к ней бросок, осмотрелся: на стволе была зарубка, а на примятой траве — едва заметная тропка. Миновав по ней заросли ельника, Александр вновь увидел партизан. Сейчас их разделяло метров пятьдесят и он решил держаться на этом расстоянии.

Вдруг раздался окрик:

— Кто идет?

Из чащи на тропу вышел часовой.

— Свои, Миро.

Он пропустил мимо себя партизан и снова скрылся кустах.

— Наверное, у них здесь база, — сказал Александр, опускаясь на землю. — Давайте обойдем пост стороной.

Сделав большой круг, они вышли к партизанской базе, которая ничем не отличалась от той, куда утром привел их Михал.

— Что будем делать? — спросил Александр, наблюдая за партизанами, собравшимися под навесом.

— Разрешите я пойду к ним, — сказал Болко. — Это мои земляки, мне с ними легче будет договориться. Вдруг найдутся знакомые.

— Хорошо, иди. — И Александр тихонько толкнул его в плечо.

Болко пополз вперед, раздвигая перед собой кусты, выбрался на тропу, огляделся, потом поднялся во весь рост, но не успел сделать и двух шагов, как дула винтовок уперлись ему в грудь.

— Руки вверх!

Перед ним стояли два партизана. Глядя на них, Болко улыбнулся весело и доверчиво, отчего сузились его черные блестящие глаза. Передвинув автомат на грудь, он опустил на него руки, всем своим видом демонстрируя миролюбие.

— Кто такой?

— Неприветливо встречаете гостей, — сказал Болко, улыбаясь.

— Бобчак! — не сводя глаз с Болко, крикнул один из часовых.

Из-под навеса вышел мужчина в военном мундире, за которым десантники шли к базе.

— В чем дело? — спросил он, подходя к ним и оглядывая Болко быстрым взглядом. — Кто? Откуда?

Болко приложил руку к пилотке.

— Воин чехословацкого армейского корпуса генерала Свободы Антон Болко.

— Чем докажешь?

— Докажу формой, которая на мне, — медленно и внятно произнося каждое слово, начал Болко. — Советским автоматом, который на груди...

— Откуда родом? — перебил его Бобчак.

— Из Жилины.

— Проверим.

— В Жилине живут мои родители и сестры. Пойди и спроси про семью Болко, и каждый второй житель города покажет тебе наш дом.