В другой раз повезет! - [44]

Не помню точно, сколько продолжался к тому времени наш роман, однако однажды к вечеру я пришел в конюшню, чтобы помочь Сэму оседлать лошадей для верховой прогулки, и застал его, растерянного, с упряжкой Пельменя в руках.

– Что случилось? – спросил я.

– Упряжка есть, Пельменя нет, – ответил он.

– Как это «нет»?

– Сам посмотри. Стойло пустое – как Христова усыпальница после Пасхи. Неужто койоты до него добрались?

Впоследствии выяснилось, что именно «койоты» и виноваты в пропаже Пельменя. Нина и ее новая соседка – Порция.

Поскольку одной лошади не хватало, я остался на ранчо – Сэм прекрасно справлялся с экскурсией, с ним дамы чувствовали себя в полной безопасности. Эмили, вероятно, отсыпалась у себя в «Скорпионе». И правильно делала – у меня-то ей поспать не удавалось. Я же никак не мог дать отдохновение усталому телу и уйти спать посреди рабочего дня. Поэтому отправился практиковать трюки с лассо, которым меня учил Сэм. Дешевая уловка в стиле аптечных ковбоев, однако наши гостьи всегда попадались. Правда, я так толком и не научился.

Я в меру своих скромных способностей осваивал ковбойское искусство во дворе, когда на въезде показались «койоты», виновные в пропаже Пельменя. Они восседали на его спине – без седла и уздечки, а сопровождал их стройный молодой человек в легком хлопковом костюме, бабочке, очках и соломенной шляпе.

На велосипеде.

Хью.

Я свернул веревку кольцом и повесил на столб, который безуспешно пытался поймать.

– Подожди ругаться, Вард! – сказала Нина. – Понимаешь, возникло срочное дело! Нужно было заехать в одно место, а втроем на велосипеде Хью мы бы не поместились!

Хью прислонил велосипед к изгороди, дотронулся до шляпы, потом пожал мне руку и представился:

– Хью.

– Я догадался, – пробурчал я и тоже нехотя представился: – Вард.

– Вард! Наслышан! Рад познакомиться!

– И я наслышан, – сказал я.

– Правда? – спросил Хью.

– О велосипеде, – уточнил я. – Сэм мне про него много рассказывал. У Сэма никогда велосипеда не было. Детская мечта…

– Какая несправедливость! Надо исправить! На следующей неделе у Сэма будет возможность прокатиться.

– Где моя мама, Вард? – спросила Порция.

– Почему ты меня спрашиваешь?

Порция так презрительно на меня уставилась, что я испугался – вдруг она нас рассекретила.

– А кого еще спрашивать, если больше никого нет? – сказала она.

– Благодарю за доверие. Где мама, к сожалению, не знаю.

– Наверное, спит у себя в комнате, – вмешалась Нина.

– Она последнее время постоянно спит, – заметила Порция. – Не заболела, случайно?

– Это нормально, – сказал я. – Наши гостьи обычно много спят – сердечная травма, как и телесная, лечится покоем.

Нина перекинула ногу через спину Пельменя и соскользнула на землю. Порция последовала ее примеру.

– И где вы были? – спросил я.

– Да так… – уклончиво ответила Нина.

– На аэродроме, – сказал Хью.

– Не ваше дело! – воскликнула Порция.

Она окинула сначала Хью, потом меня испепеляющим взглядом и удалилась в дом, хлопнув дверью так, что окна задребезжали.

– Что я такого сказал? – удивился Хью. – Ну да, аэродромом это назвать трудно… Жалкая полоска земли, пара ангаров и самолетов. Конечно, не «Ламберт Филд»…

– Да, Вард, – сказала Нина, – если честно, мы были на аэродроме. Порция захотела посмотреть самолет. Только никому не говори, ладно? Я разрешила ей посидеть в кабине. Если кто спросит – самолет из ангара не выезжал, крылья не расправлял.

– Нина и меня пыталась затащить в эту неуклюжую машину. Нет, спасибо! А вот Порция… – начал Хью.

– Самолет не неуклюжая машина! – перебила Нина. – Я, например, ни разу не падала! Даже близко! А сколько раз ты валился с велосипеда? Я помню по крайней мере три ужасных случая!

– Там падать не так уж далеко, дорогая. Как видишь, мне даже парашют не нужен.

– Больше вероятности убиться на велосипеде, чем…

– Слушайте, я просто из вежливости поинтересовался, – сказал я. – Порция права – не мое дело, где вы были. Мое дело – лошади, а вы их берете без спроса! Мы недосчитались Пельменя, и пришлось менять планы. Не ожидал от вас, Нина! Объясняйтесь с Маргарет сами…

– Откуда она узнала? – всплеснула руками Нина. – Неужели ты наябедничал?

– Еще чего, я не доносчик! Однако, если не объясниться сейчас, Маргарет и за ужином не постесняется спросить, где вы пропадали.

– Боюсь, вся суматоха из-за меня, – вмешался Хью. – Я собирался прокатить Нину на руле, а оказалось – нас трое. А я, к сожалению, не вожу машину.

– У вас в Сент-Луисе кто-нибудь вообще водит? – спросил я.

– Зачем, когда есть трамваи и личный шофер? – беззаботно ответил Хью, потом добавил: – Ну мне, пожалуй, пора обратно в Рино. Не хочу ехать по проселочной дороге в темноте – недолго и под колеса угодить.

Затем он расцеловал Нину в обе щеки и произнес:

– Люблю тебя, дорогая!

Потом, выпустив ее из объятий, дотронулся до жемчужной нитки и улыбнулся:

– До сих пор носишь мой подарок!

– Никогда не снимаю.

– Я знал, что тебе понравится!

– Как всегда угадал!

Потом он сказал нам «чао-какао», запрыгнул на велосипед и укатил.

– Спасибо, Хью! – прокричала вслед ему Нина.

Он помахал рукой, не оборачиваясь. Я даже порадовался, что он не видел Нину в тот момент. Довольно жалкое было зрелище – она теребила жемчужную нить и смотрела в его удаляющуюся спину с неприкрытой тоской.