ВНУТРЕННИЙ ГОЛОС
Сияющая сталь и смертного рука
Избавят лес от злого чародейства на века.
Хэлвудский лес, как и всегда в последних числах мая, был прекрасен, несмотря на свою репутацию мрачного и опасного места. Вообще говоря, большую часть времени он и в самом деле имел мрачный и опасный вид. Однако один раз в году, в конце весны, природа будто бы стремилась доказать, что она в силах приукрасить даже этот угрюмый край. Клёны и осины вовсю щеголяли своей молодой, ещё не успевшей выгореть на солнце листвой. Среди по-весеннему сочной и по-летнему густой травы желтели лютики и одуванчики, белели ромашки, синели васильки и незабудки. Лёгкий ветерок доносил из дальней рощи отзвуки соловьиных трелей вместе со смешанным ароматом цветущей сирени и черёмухи.
Всё вокруг ликовало и наслаждалось весной, плавно перетекающей в лето. И только охотник Блэйк по прозвищу Доброхот сидел в абсолютном одиночестве на стволе поваленной сосны неподалёку от крутого речного обрыва и сосредоточенно чинил ружьё. Крышка пороховой полки, куда засыпался затравочный порох, в последнее время вызывала неудобство при использовании. Теперь она далеко не всякий раз открывалась, когда это было нужно, то и дело заедая в самый ответственный момент, что, конечно же, порождало недовольство охотника.
Упрямо нахмурив брови, Блэйк подтянул один из ослабших винтов, крепящих огниво, и в очередной раз попытался открыть крышку. Та, как и прежде, поддавалась туго. Доброхот выругался и снова принялся подтягивать винт.
"Давай помогу! - предложил я. - Готов поспорить, у меня лучше получится".
Блэйк не ответил. Стоял светлый полуденный час, лучи солнца играли в зелени листвы. А в такое время человек гораздо больше доверял своему собственному мнению, нежели мне.
"По крайней мере, ты же не будешь отрицать, что сам виноват? - продолжал я назидательно. - Никто не заставлял тебя затариваться на сомнительной барахолке у непроверенного продавца. И уж тем более не надо было ронять ружьё на камни с высоты десяти метров. Дался тебе тот козерог! Ты бы всё равно не сумел его догнать. Хорошо хоть сам не свалился с той кручи. Во всяком случае, не стоило так сразу расставаться с нашим старым луком. Следовало хотя бы подождать какое-то время, прежде чем дарить его Тэрону. Пойми! Традиционные типы вооружения пока что значительно превосходят современные технологии по уровню надёжности и функциональности".
Что-что, а мои замечания относительно современных технологий Блэйк игнорировал особенно тщательно. Доброхот очень гордился своей "штузеей", как он привык именовать новое ружьё, купленное им во время последней рождественской распродажи на базаре в Берге. И, надо признать, гордиться было чем. Кремнёвый замок, намного более удобный, нежели обычный фитильный; приклад из орехового дерева с изящными латунными узорами и длинный, сияющий на солнце нарезной ствол, позволяющий поражать зверя прямо в глаз на расстоянии в рекордные триста шагов - всё это заставляло Блэйка души не чаять в своей новой игрушке. Но кроме плюсов у этого детища инженерного искусства были и свои минусы. Причём весьма значительные минусы, о существовании которых я неустанно напоминал охотнику. Однако тот, как это зачастую бывало в таких случаях, попросту не обращал на мои аргументы ни малейшего внимания.
"И когда ты собираешься, наконец, отправляться в дорогу? - сменил я тему. - Мы с тобой должны бы уже вовсю двигаться к тракту, если хотим завтра к ужину добраться до Кэмпшира. Не очень-то Деметрия обрадуется, если ты умудришься и в этот раз опоздать на её именины!"
Блэйк не отзывался. Я вообще не был уверен, слышит ли он меня в данный момент или нет. Взлохматив свои густые, угольно-чёрные волосы и откинув за спину длинную, раздвоенную бороду, охотник с ещё большим усердием принялся за своё занятие. Вынув из-за пояса широкий походный нож с рукоятью из виверновой кости, приобретённый на той же распродаже, что и ружьё, он попытался поддеть им погнутую кромку огнива, из-за которой механизм не желал как следует закрываться. С силой надавив на рукоятку ножа, Блэйк внезапно громко вскрикнул. Сорвавшись с гладкой металлической поверхности, острое как бритва лезвие скользнуло по левой ладони охотника, оставив на ней глубокий порез.
Вскочив, Доброхот начал оживлённо плясать вокруг поваленного дерева, размахивая раненой рукой и оглашая окрестности всевозможными звучными ругательствами:
- Ах, ядрёный ты карасик! Разлюли мою бороду! И на кой ляд я тебя только купил, клёпаная ты железяка?!
В следующие полминуты Блэйк успел обвинить ружьё во всех смертных грехах, прокляв его вместе со всем потомством вплоть до седьмого колена.
"Сколько раз я тебе говорил, что человеку следует более старательно контролировать свою речь! - заметил я, терпеливо дождавшись конца этой тирады. - От того что ты произносишь все эти ругательства, никому не становится лучше. Напротив, каждое сказанное тобою грубое слово -- это порция негатива, загрязняющего окружающее пространство потоком отрицательной энергии. А каждое озвученное тобою пожелание может сбыться!"
Как обычно пропустив мой комментарий мимо ушей, Блэйк запустил в окружающее пространство ещё несколько порций негатива. Вслед за этим он промыл рану из походной фляжки, достал из сумки холщовый бинт и, оторвав от него небольшой кусок, быстрыми умелыми движениями перемотал руку. После этого он вновь сел на бревно и как ни в чём не бывало продолжил прерванное дело.
