Узел вечности - [36]

— Что мне передать Хелен?

— Ничего.

— Уверен? Она будет беспокоиться.

— Скорее, это у меня есть повод для волнения. Ты присмотришь за ней?

— Хелен не ребёнок, она умная и самостоятельная женщина.

— Друитт — не лучшая для неё компания.

— Он всегда тебя раздражал. Как и Тесла. Хелен вполне способна с ним справиться без посторонней помощи.

Грегори мысленно вздохнул. Что это, избирательная слепота? Джеймс славился своим умением соединять разрозненные факты, отслеживать невидимые связи между событиями, но по отношению к Джону Друитту он упорно продолжал складывать два и два и получать пять.

Джон был Джеком Потрошителем, даже Хелен начала что-то подозревать, а Джеймс пил с ним чай в гостиной и излагал свои теории, как ни в чем не бывало.

Теперь, оглядываясь назад, Грегори не сомневается, что Уотсон не догадывался, он знал всё об окровавленной мостовой и переулках, где мрак разгонял единственный фонарь, но не сказал инспектору Лестрейду ни слова, не дал ни единого намёка на личность убийцы. Чужая душа — топкое болото, но Грегори мог поклясться, что в руины дружбу Джеймса и Друитта превратили не сами убийства, а тонкая разница между умолчанием и наглой ложью в глаза.

Проход в Застенье открывался медленно, дрожа лесной паутиной на ветру.

— Я не прощаюсь, — прошептал Грегори.

Уотсон хмыкнул и зашагал обратно к карете. И ни разу не обернулся, будто Грегори прекратил своё существование.

— Мой приоритет — выживание, — не уставал повторять Джеймс и ему, и Маклауду. — Любой ценой. Дружба, привязанность — это риск, на который я не могу пойти.

Но он позволил себе привязаться: к Хелен, Джону, к Маку и к нему, Грегори Магнусу, и стать уязвимым, играя по правилам и заплатив за это своим спокойствием и безопасностью.

Джеймс не воспринимал свою помощь как одолжение — выполнил просьбу и выкинул её из головы, но Грегори старался помнить. Злость и обида, пусть сиюминутные, уничтожают благодарность. Например, Мак. Обиделся, что старейший Бессмертный «обманул» его ожидания: Джеймс — Митос не был стариком с бородой, изъясняющимся словами мудрости, да и кодекс чести у него отличался своеобразием и противоречивостью. На фоне Всадников не составляло труда забыть о том, как Джеймс таскался за шотландцем по всей Европе, чтобы помочь ему преодолеть последствия Тёмной передачи. В процессе он схлопотал от охваченного безумием Дункана пару увесистых пощёчин, чуть не превратился в плоский блин под колесами его автомобиля, а в довершение всего Маклауд попытался отрубить ему голову, и не где-нибудь, а на Святой земле. К этому моменту злобное альтер-эго проще было убить, чем победить, но Джеймс не сдался. Он выпросил у наследницы рода Маклаудов фамильный меч (и это меч ему с готовностью выдали) и потащил Дункана к священному Источнику — сражаться с воображаемым двойником.

Потом Грегори долго читал Маку нотации на тему «а сказать «спасибо» язык отвалится?» Ему до сих пор стыдно вспоминать, что через два года он угодил в ту же ловушку ярости, сорвав на Джеймсе своё отвратительное настроение. Хотя Джеймс тогда напросился — Грегори застал его за взломом базы данных Наблюдателей, и кто сумел бы предсказать, что буквально через полчаса он будет умолять Джеймса помочь его коллеге, Наблюдательнице, которой в качестве первого подопечного достался Морган Уокер. Тот на поверку оказался классическим «плохим парнем», то есть бандитом и убийцей. Грегори свалял дурака: нужно было тут же снимать Эми с задания, как только выяснилось, что Уокер под прикрытием модельного бизнеса торгует живым товаром. Но нет, он разрешил девчонке изображать мисс Джемайму Бонд, старый идиот. Эскапада предсказуемо закончилась тем, что Эми попала в заложницы к Уокеру.

— Ты рехнулся? — впервые на памяти Грегори Джеймс повысил голос. — Морган опасен, очень опасен, а твои дорогие Наблюдатели приставили к нему неопытную малолетку, да ещё и по блату!

— Эми двадцать два года!

— Неважно. Господи, меня ждут в Лондоне, а я вынужден участвовать в пародии на американский боевик начала девяностых! Кстати, Хелен в курсе, что у неё есть сводная сестра на сто с лишним лет её младше?

— Как ты узнал?

— Ради посторонних ни один Наблюдатель и пальцем не шевельнёт. И ты в том числе. Кроме того, у неё твои глаза. Итак, повторяю — Хелен в курсе?

— Джеймс.

— Понятно, это значит «нет». Поехали. А я надеялся, что мне не придется с ним драться!

— Что, у Моргана на тебя зуб?

— Двухсотлетней давности.

— И чем ты ему так насолил?

— Приударил за его подружкой-креолкой. Он разозлился и решил разыграть сцену из Шекспира. Догадайся с трёх раз, кому досталась роль Дездемоны.

— Бедная девушка.

— Два раза я отклонял его вызов. Что ж, третий раз счастливый, кому-то из нас повезёт.

И удача определенно заняла их сторону, несмотря на то, что Уокер послал по их следу своих подручных, таких же классических бандитов, от манеры одеваться до самоуверенности и жвачки во рту. Джеймс разобрался с ними быстро и эффективно: подонки загнали его и Грегори на заброшенный склад, но один получил удар по голове железным прутом, а второй пал жертвой старого трюка «у меня закончились пули — ой, простите, одна пуля уже в патроннике». Удивляться было смешно, но Грегори привычно изумился контрасту между образом Джеймса и его хладнокровными действиями: шейные платки, растянутые свитера и толстовки создавали дымовую завесу безобидности, вызывали желание взять Джеймса под своё покровительство — идеальная маскировка, на которую покупались все без исключения.