Универсальный сионизм - [47]

Шрифт
Интервал

И когда мы возопим к Богу, Он поведет нас к свободе: к освобождению от политических и лжеидеологических цепей. Тогда за нами рванутся полчища ФараООНа со всем мировым сообществом. Но мы перейдем то море, которое уже доходит нам до груди, плеская красным в рот, а вражеские колесницы потонут.

Будущее уже есть, и в нем Израиль победил. Это – железная духовная логика, это непреложно так же, как то, что ползающий ребенок обязательно встанет и пойдет.

Идеология псевдопрагматизма, которая не дает нам подняться с колен, власть не просто левого истеблишмента, но левого полушария, – то есть сознания, ограниченного настоящим временем, материальными факторами, логикой и индивидуализмом, – обречена.

Система мышления, отрицающая необходимость осуществления любых шагов в гармонии с полушарием правым, – идеалами и традицией, интуитивным и сверхличным, – привела Запад в тупик, когда он не может защитить себя именно в столкновении с гипертрофированным правым полушарием Востока.

Левое полушарие не учитывает неосязаемое – историю и традицию, религию и психологию, идеалы и мотивы, – ни свои, ни вражеские. Высмеивая ортодоксов с их законами и пассионариев с их мечтами, оно играет по жестким, им самим придуманным правилам большой шахматной доски, – правилам, над которыми усмехается Тот, кто задал не законы шахмат, но бытия шахматистов, и хохочут «партнеры», правила эти не признавая, однако ловко подставляя фигуры.

Противник ввел новую фигуру – «палестинский народ». Мы принимаем ее, и наши правила требуют дать любому народу самоопределение. Шулер подкидывает новую фигуру речи – «оккупация»! Мы соглашаемся с ней и убираем своих солдат с рубежей обороны. Обманщик заявляет: «Мы бедные!» И снова Израиль доверчиво кивает, и в соответствии со своими правилами дает денег убийцам евреев.

Западная цивилизация родила концепцию «mea culpa» – моей вины. Если меня обвиняют, значит, они правы, а я виноват. У мусульман такого понятия нет – если какие-то проблемы возникают у меня, значит, виноваты они. Неангажированные израильские ученые-арабисты тщетно втолковывали своим левым дипломатам, что наивно присваивать противнику собственный образ: мол, и он точно так же заинтересован в покое и сытости – и ради этого так же пойдет на компромисс. Для мусульман, если ты идешь на уступки, это не значит, что ты щедр и стремишься к миру, – это значит, что ты слаб, что надо дожать тебя, подтолкнуть падающего, проявить еще большую неуступчивость и забрать всё.

Но оба эти подхода – не еврейские. Нужен третий путь между покаянием за каждый полученный плевок и убежденностью в своей полной безгрешности. Если враг предъявляет мне наглые претензии, значит, Бог хочет, чтобы я исправил что-то в моей внутренней жизни, – духовной, семейной, общинной или государственной. Он хочет, чтобы я покаялся перед Ним, а не перед врагами. С этими лже-обвинителями надо бороться и побеждать их.

Левое полушарие пытается взять любой вопрос «чистой логикой», как знатоки «Что? Где? Когда?» за своим рулеточным столом. Наивно приклеивая противнику собственный «зеркальный образ», мы полагаем, что противник так же рационален, как и мы.

Они приходят нас убивать – логично построить стену, чтоб они не могли пройти. Они нас обстреливают ракетами – логично построить «зонтик ПРО».

Они говорят, что их ничто не остановит, кроме смерти, поскольку мечта их – подохнуть, но прихватить нас с собой. О нет, этого они не могут на самом деле хотеть – это же нелогично!

Сможем ли мы встать из-за этого игорного стола – если надо, то опрокинув доску?

Спасется ли Израиль, станет ли он светом народам, состоится ли переход от иссушающего левополушарного постсионизма к гармонии цельного, универсального сионизма?

Это всё не вопрос. Сможет. Станет. Состоится.

Вопрос – какой вариант перехода мы выберем: путь знания или путь страдания. То есть, наглотаемся ли до полусмерти крови, переходя через море, обступившее нас, или пройдем его, подобно Исходу из Египта, «как между двух стен».

Это зависит от того, как быстро и как глубоко мы осознаем нашу духовную миссию, смысл восстановления Израиля, причины раздробленности нашего общества и духовный корень конфликта с исламом.

Сам процесс рационального осознания духовного и есть процесс гармонизации левого и правого полушарий, соединения двух треугольников Звезды Давида, одухотворения материального, единения Имени Пресвятого и Его Шехины, примирения Востока и Запада – это и есть решение главной задачи, стоящей ныне перед человечеством. Это и есть выполнение Израилем своей миссии - водительство народов по пути Иерусалима. Пути, в конце которого нас ожидает подлинное, укорененное в осознанной любви, Единство.

ПРИМЕЧАНИЯ

С. 12. Аман. – Согласно библейской книге Эсфирь (Эстер), Аман был визирем персидского царя Артаксеркса (Ахашвероша). Из ненависти к еврею Мордехаю, единственному при дворе освобожденному от обязанности падать ниц перед Аманом, тот решил уничтожить всех евреев, «народ Мордехая» (Эсф. 3:6). Царица Эстер, узнав от Мордехая о готовящемся истреблении евреев, открыла Ахашверошу злодейский замысел Амана, и царь приказал его повесить. В память о чудесном спасении евреев был учрежден праздник Пурим.


Еще от автора Дмитрий Эдуардович Радышевский
Интервью с Иосифом Бродским для 'Московских новостей'

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Политика Англии в Африке

Настоящая книга представляет собой восьмой том серийного издания «Политика колониальных держав в Азии и Африке», подготовленного Отделом международных вопросов Института народов Азии АН СССР.


Индийский хлопок и британский интерес. Овеществленная политика в колониальную эпоху

Книга посвящена более чем столетней (1750–1870-е) истории региона в центре Индии в период радикальных перемен – от первых контактов европейцев с Нагпурским княжеством до включения его в состав Британской империи. Процесс политико-экономического укрепления пришельцев и внедрения чужеземной культуры рассматривается через категорию материальности. В фокусе исследования хлопок – один из главных сельскохозяйственных продуктов этого района и одновременно важный колониальный товар эпохи промышленной революции.


Мир, который построил Хантингтон и в котором живём все мы. Парадоксы консервативного поворота в России

Успехи консервативного популизма принято связывать с торжеством аффектов над рациональным политическим поведением: ведь только непросвещённый, подверженный иррациональным страхам индивид может сомневаться в том, что современный мир развивается в правильном направлении. Неожиданно пассивный консерватизм умеренности и разумного компромисса отступил перед напором консерватизма протеста и неудовлетворённости существующим. Историк и публицист Илья Будрайтскис рассматривает этот непростой процесс в контексте истории самой консервативной интеллектуальной традиции, отношения консерватизма и революции, а также неолиберального поворота в экономике и переживания настоящего как «моральной катастрофы».


Правители Зла: Полезные знания о руководящих органах

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шейх Файез эль-Гусейн о геноциде армян: «Ислам непричастен к их деяниям!»

Впервые публикуемая на русском языке книга «Резня в Армении» написана бедуином, арабом из Сирии Файезом эль-Гусейном. Очевидец геноцида армян во время Первой мировой войны в Османской империи, Файез эль-Гусейн записал свои воспоминания в 1916 г., когда еще свежи были в памяти подробности увиденной им трагедии. Как гуманист он считал своим гражданским долгом свидетельствовать для истории. Но прежде всего он как глубоко верующий мусульманин хотел защитить «исламскую веру от возможных обвинений в фанатизме со стороны европейцев» и показать, что ответственность за содеянные преступления несет атеистическое правительство младотурок. Публикация содержит обширное введение Дж.


Глобальные сдвиги и их воздействие на российское общество

Выступление на круглом столе "Российское общество в контексте глобальных изменений", МЭМО, 17, 29 апреля 1998 год.