Уголовник - [5]
– Ну, я же про идеал…
– Это бред. Идеала не существует. – Слушай, а что для тебя «святое»? – Спросила я.
– Ничего святого у меня нет! – Не задумываясь, ответил Коля.
– Врешь! Есть! Но ты хочешь казаться хуже, чем ты есть на самом деле. А ты другой, ты…
– Я хочу кончить тебе в рот! – Грубо перебил меня Коля. – Хочу посмотреть, как ты член по самый корень в рот засовываешь вместе с яйцами. И еще я хочу…
Его остановил звук поворачиваемого ключа и открывающейся входной двери. Молодая женщина, похожая на монашку, вернувшуюся из похода – джинсы, куртка, платок, – торопливо вошла в квартиру. Коля повернул в ее сторону голову.
– Почему без звонка? – Спросил он.
Она застыла на месте с выражением ужаса в бесцветных, некрашеных глазах. Ее покорная фигура словно уменьшилась.
– Сабина думала, нет никого, ты сказал, у тебя встреча…, – одними губами проговорила женщина.
– Звонок обязателен. Ты знаешь об этом. Ты провинилась.
Женщина упала на колени и на коленях, как инвалид на культяшках, поковыляла к Коле.
– Сабина провинилась, – повторила она, стоя перед ним на коленях и преданно глядя в глаза.
– Ты знаешь, что делать! – Бросил ей Коля.
Не вставая с колен, женщина повернулась к Коле спиной, спустила с бедер джинсы вместе с трусами, и ткнулась головой в пол. Я невольно посмотрела на ее худой, синеватый зад. Ее анус был размером с розетку для варенья. Варенья из мякоти прямой кишки…
Коля слегка пнул ее носком ботинка в тощую ягодицу.
– Не сейчас. – Сказал он равнодушно.
Она отползла от его ноги, послушно натянула одежду, проковыляла к выходу и исчезла совсем без звука.
Я в оцепенении переваривала увиденное.
– Хочешь спросить меня об этом? Спроси, – позволил Коля.
Я судорожно глотнула портвейна.
– А почему она о себе в третьем лице-то?
– Я запретил ей говорить «я». Я – здесь один.
– А почему Сабина? Русская вроде тетка.
– От «сабы» – нижняя. Она сама выбрала это имя.
– Ты ее заставляешь быть такой?
– Нет. Не заставляю. Она в любой момент может уйти. Но она бросила мужа и двоих детей и служит мне, потому что сама этого хочет.
– А почему она так странно одета? Как монашка – походница.
– Она принадлежит мне, ей нет необходимости привлекать других мужчин.
– И много ты ей платишь за такое?
– Я ей вообще не плачу. Она не человек. Она моя собственность. Разве ты платишь своей кровати? Или своей собаке? Я обязан о ней заботиться. Кормить, одевать, лечить, если нужно. Это другое. Поняла?
– Да…. Мне даже уже интересно, сможешь ли ты меня сломать как эту Сабину.
– Конечно, куда ты денешься, – с уверенной скукой в голосе ответил Коля.
– Почему ты так уверен?
– Потому что рабство – природа женщины, суть женщины. Женщина ищет хозяина. Находится хозяин – она счастлива. Не находится – несчастна. Все очень просто.
– Любая женщина такая?
– Абсолютно! Без исключения! Вот ты. Вроде не дура, с образованием, журналистка. А стояла передо мной голая и получала кайф. А знаешь от чего? От рабства внутри себя! И потекла также быстро, как любая баба на твоем месте. С образованием или нет, без разницы. Все вы по сути – рабыни мужчины. Вот и весь ответ.
– А тебе это интересно? Ведь от сломленного партнера энергии никакой! – Упорно продолжала я интервью.
– Зря ты так думаешь, кончают как заведенные.
– Тебе нравится трахать куклу?
– Конечно. Типа надувной, только живая, и не вые**вается.
– Я, наверное, чего-то не понимаю, но когда на тебя смотрят с собачьей преданностью, хочется пнуть. Разве не интересней личность?
– Нет. Мне не интересна личность, их полно, мне интересна преданность, именно собачья.
– Но ведь сложнее вызвать в личности чувства! Вызвать преданность намного проще. Не права?
– Не права, конечно. Ты в войну играешь до сих пор, чувства ей подавай, любовь, ревность! Чушь это все! Я тебя просто буду драть во все дырки. А ты будешь кончать как заводная кукла. И будет у нас с тобой любовь и взаимопонимание!
– Кто кого еще драть будет, – смело пробубнила я себе под нос, но Коля услышал.
– Ню ню, – снисходительно хмыкнул он, – посмотрим, кто кого! Когда будем в твою жопу не меньше кулака засовывать, а рука у меня не маленькая! Это тебе к подарку в виде бонуса!
– А подарок что? Банка варенья? Трехлитровая…
– Зачем? Мы люди не бедные, придумаю что-нибудь интересное.
– А зачем тебе растягивать мою жопу?
– Не люблю когда тесно, я глобалист.
– Надеюсь, не до размеров глобуса будешь тянуть? – Не умничай, ученица!
– Учитель, а у меня вопрос! Если растянуть жопу до кулака, она такая и останется навсегда с дырищей?
– Нет, это если пробку тебе поставить для ежедневного ношения, тогда очко будет открыто, а так сжимается сразу, но ткани будут растянуты, можно будет фистинг свободно анальный делать.
– Как у Сабины?
– Можно и шире.
– А зачем?
– Кончают по-другому, стремительно и неожиданно. Тебе понравится.
Он долил себе в чашку кипятка таким будничным жестом, словно мы болтаем за чаем о погоде…
– Это у тебя профессиональное отношение к женщине как бросовому товару, который не жалко, типа добра такого хренова туча? – Спросила я.
– Именно. Хренова туча. – Безразлично повторил Коля. – Будешь лазить у меня под столом с пробкой в жопе, пи*ду как карман буду использовать, всякие вещи там держать, а соски зажму в тиски специальные.
![Седло павлина](/storage/book-covers/7c/7c20e675f9cdd632a0892a078d46adb3b5caeec4.jpg)
«Валентин отламывал фокачча, стрясая сухие личинки розмарина обратно в соломенную корзинку. Он уже вдвое увеличил поголовье личинок в корзинке и нескольких высеял на столе…».
![Наблюдатель](/storage/book-covers/cf/cf42e197487d1372ea2a040b8251e0c8ac854436.jpg)
«Он берет с подоконника бинокль, прикладывает к глазам. Забыл снять очки. Снимает очки, подстраивает линзы, приникает к прохладе окуляров, находит среди окон напротив три своих. Они расположены друг под другом, как светофор, и «зеленый» горит во всех трех. В нижнем – массажный стол вровень с подоконником. Щуплый массажист – китаец или казах, старательно месит тесто женского тела. Женщина лежит на спине с закрытыми глазами, прикрывая грудь узким полотенцем…».
![Восьмерка](/storage/book-covers/32/322c5284198f246a1d606e0fff6acb4031c65b2e.jpg)
«В подвале, переделанном в ресторан, я ждала знакомую. Подвал выдавали бетонный потолок, замазанный серебряной краской, раздутые змеи гофрированных труб и перекрашенные стены с подтеками. Ресторан изображали столики с толстыми свечами, бар в глубине и четыре официанта: две перекрашенные из брюнеток блондинки с короткими ногами и два щуплых натуральных брюнета с кривыми. В отсутствии клиентов они, облепив стойку бара, поглядывали на единственного кроме меня, посетителя – грузного жующего мужчину в песочном джемпере…».
![Один оттенок желтого](/storage/book-covers/ef/ef2ab46882ea92f4f2a05a16870abf8997e5bea2.jpg)
«Витрина с сыром длиною в жизнь. Все оттенки желтого. От белесого до желто-оранжевого. С голубоватыми прожилками и изумрудными оборками благородной плесени.Маскирую голубую растерянность глубокомысленным выражением лица, подобающим такому выбору. Верчу, читаю, нюхаю. Написано заманчиво, пахнет съедобно. Может, этот? Или все же тот?..».
![Наша клиника](/storage/book-covers/bd/bd270e43fcbad93b087c483f5ad7fc76c6bda318.jpg)
«Медицинская клиника. Дорогая чистота. Регистратура. Белый халатик. Юная грудь. Крестик со стразами. Глаза-пуговицы…».
![Света есть!](/storage/book-covers/d8/d859e26e8a6b6fb70bed43dc611b72fac4c2a463.jpg)
«Две лысых тефтельки в оспинках риса сиротливо жались друг к другу. Это были, наверное, два брата. Туманным осенним утром они выдвинулись по грибы, но младший, слегка приплюснутый, шумно загребал ногой, и их услышал повар, бродящий неподалеку в поисках отдохновения. Или нет, это пара влюбленных, у которых таки получилось умереть в один день. В погожий октябрьский денек, когда бордовым от желаний листьям хочется унестись подальше, а двум влюбленным тефтелькам слиться в одну большую тефтелину и замереть от счастья…».
![Ого, индиго!](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Ты точно знаешь, что не напрасно пришла в этот мир, а твои желания материализуются.Дина - совершенно неприспособленный к жизни человек. Да и человек ли? Хрупкая гусеничка индиго, забывшая, что родилась человеком. Она не может существовать рядом с ложью, а потому не прощает мужу предательства и уходит от него в полную опасности самостоятельную жизнь. А там, за границей благополучия, ее поджидает жестокий враг детей индиго - старичок с глазами цвета льда, приспособивший планету только для себя. Ему не нужны те, кто хочет вернуть на Землю любовь, искренность и доброту.
![Менделеев-рок](/storage/book-covers/b9/b9fc548c40987b4162f90f1b01e89a8464b84aea.jpg)
Город Нефтехимик, в котором происходит действие повести молодого автора Андрея Кузечкина, – собирательный образ всех российских провинциальных городков. После череды трагических событий главный герой – солист рок-группы Роман Менделеев проявляет гражданскую позицию и получает возможность сохранить себя для лучшей жизни.Книга входит в молодежную серию номинантов литературной премии «Дебют».
![Русачки](/storage/book-covers/94/943fd87d7bef7b3929aa0609b5579a28b38143d6.jpg)
Французский юноша — и русская девушка…Своеобразная «баллада о любви», осененная тьмой и болью Второй мировой…Два менталитета. Две судьбы.Две жизни, на короткий, слепящий миг слившиеся в одну.Об этом не хочется помнить.ЭТО невозможно забыть!..
![Лягушка под зонтом](/storage/book-covers/0e/0e7faf81653908d16b51febb494e433167b40e07.jpg)
Ольга - молодая и внешне преуспевающая женщина. Но никто не подозревает, что она страдает от одиночества и тоски, преследующих ее в огромной, равнодушной столице, и мечтает очутиться в Арктике, которую вспоминает с тоской и ностальгией.Однако сначала ей необходимо найти старинную реликвию одного из северных племен - бесценный тотем атабасков, выточенный из мамонтовой кости. Но где искать пропавшую много лет назад святыню?Поиски тотема приводят Ольгу к Никите Дроздову. Никита буквально с первого взгляда в нее влюбляется.
![Чёрное яйцо (45 рассказиков)](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Три новых мушкетёра - Оля, Саня и Витёк](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Сержант запаса](/storage/book-covers/1a/1a93855892a5034bc72cb8ead5a0e867021656eb.jpg)
«Третьего января ужинать дома не хотелось. Фантомы останков новогоднего стола, возглавляемые стекшим оливье, загнали меня в ресторан.Возьму что-нибудь легкое и свежее, – думала я, рыгая осетриной. Она потеряла свежесть первой, лежа всю ночь ближе к президенту и демонстрируя ему возросшее благополучие россиян…».
![Превращение](/storage/book-covers/e2/e2b819be428d340cc6b1f1aa2d0c65a0a726e610.jpg)
«От него остался запах роскоши и сквозная дыра в душе. И еще убийственный контраст между его внешним обликом и тем, что выражал его взгляд. Высокий, голубоглазый, коротко-стриженый, воплощение успеха во всем, на первую встречу он приехал во внедорожнике, на вторую в кабриолете. Холеный вид, безупречность в одежде, в юморе, в сексе и… мертвые глаза. В них та же выжженная пустыня, что и на фото, которое он прислал перед встречей. Солнце и пески до горизонта. Он на мотоцикле, улыбается в камеру одним лицом. Глаза, словно не его и не отсюда, заперты в тесной пустоте…».
![Можно](/storage/book-covers/af/af3f073ae41c5632371816bb150da03b1397fd28.jpg)
Каждый мужчина знает – женщину можно добиться, рассмешив ее. Поэтому у мужчин развито чувство юмора. У женщин это чувство в виде бонуса, и только у тех, кто зачем-то хочет понять, что мужчина имеет в виду, когда говорит серьезно. Я хочу. Не все понимаю, но слушаю. У меня есть уши. И телевизор. Там говорят, что бывают женщины – носить корону, а бывают – носить шпалы. Я ношу шпалы. Шпалы, пропитанные смолой мужских историй. От некоторых историй корона падает на уши. Я приклеиваю ее клеем памяти и фиксирую резинкой под подбородком.