Я грустью измеряю жизнь

Я грустью измеряю жизнь

Книгу вроде положено предварять аннотацией, в которой излагается суть содержимого книги, концепция автора. Но этим самым предварением навязывается некий угол восприятия, даются установки. Автор против этого. Если придёт желание и любопытство, откройте книгу, как лавку, в которой на рядах расставлен разный товар. Можете выбрать по вкусу или взять всё.

Жанры: Современная проза, Поэзия
Серии: -
Всего страниц: 23
ISBN: -
Год издания: 2019
Формат: Фрагмент

Я грустью измеряю жизнь читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Корректор Сергей Ким

Дизайнер обложки Мария Ведищева


© Александр Иванов, 2019

© Мария Ведищева, дизайн обложки, 2019


ISBN 978-5-4496-4495-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вместо предисловия

Вокруг так много клоунов, что становится грустно.

Из газет

Я психотерапевт. Средствами своей души я помогаю своим пациентам, средствами своего творчества я помогаю своей душе. И если я начал печататься, то я стал открытым для общества, и это стало ещё одной темой для духовных уроков.

Меня могут некоторые упрекнуть, что в моём творчестве много грустно-печального или, как говорит сейчас современная молодёжь, депрессушного. А вы почитайте А. С. Пушкина, сколько у него депрессушного: прощание с природой, унылым уголком, друзьями, жизнью… и голос мой не будет боле слышен…

Может быть, поэт как раз и канализировал депрессию через свои стихи. Я не хочу становиться даже в дальний ряд с Александром Сергеевичем — Боже упаси! — но, может быть, и у меня приблизительно такой случай. Кстати, а вы много ли слышали веселых романсов? Возможно, что и грустно-печальное интерферирует, как говорят физики, в печально-светлое.

Грустно-печальное не может обойтись без темы смерти и одиночества. По поводу смерти у меня есть библейская парафраза: смерть — это мерило жизни, а если у нас не будет мерила, чем мы жизнь померяем?

Принятие смерти и, как для людей моего возраста, предопределение смерти с представлением страданий близких при наступлении оной — это тоже тема духовных уроков для обеих сторон. Без знания этого никуда не деться. Вспомним Екклесиаста: «…живые знают, что умрут, мёртвые ничего не знают».

Про одиночество коротко, одной строкой. Одиночество для многих всегда, почти всю жизнь — проблема номер один.

Аристотель писал о катарсисе — очищении через трагедию. Может быть, через грустно-печальное очищается не только пишущий, но и читающий. И напоследок:

…Пока, мой друг, пока,
Сниму с души оковы,
И кланяясь слегка,
Вернусь в свои покои.
Автор

Стихи

Я грустью измеряю жизнь…

В груди сосало что-то
Тянущаяся тоска,
Одиночество постылое
Или грусть застылую.
Эй, прохожий
С ухмыляющейся рожей!
Дай понять,
Как память унять!
Я грустью измеряю жизнь,
Что не имел и не давал,
Люди идут всё мимо,
А я спросить хочу:
— Как жить душе без грима?
Эй, кто-нибудь!
Скажите что-нибудь!
Идущие, стоящие,
Быть как простым и настоящим?
Я грустью измеряю жизнь,
Не нужно никому её итожить,
Такой я жизнемер, и что же?

Вечер. Закат

Вечер. Закат. Всё оцепенело,
Прощаясь с светилом.
Блики заката играют
На слюдянистых крыльях стрекоз,
Тени деревьев уходят вглубь,
Прощаясь с прошлым.
Дым от костра подымается
К небу светлым столбом.

Ты так прекрасна

Ты так прекрасна, юное дитя,
Вобрав в себя всю прелесть,
Ты стала новой формой бытия,
Соединив всё сразу — юность, зрелость.
К тебе душой и телом я тянусь,
Но останавливает что-то,
Нельзя сказать, что я боюсь,
Но наблюдает внутри меня кто-то.
А впрочем, так живи,
А жизнь моя пойдёт округой,
И ты фигурою своей особокруглой
Во мне желаний не буди.
Пусть они тихо засыпают,
У каждого своя судьба,
Снежинкою надежда тает,
Ей в небо не вернуться никогда.
Я тихо сяду у камина,
В огонь уткну свой длинный нос,
А жизнь идет всё мимо, мимо,
И я больной и старый пёс.
А что осталось?
Пренебрегать усталостью,
И наперекор судьбе
В последний миг махнуть рукой тебе.

В сочельник

Я с сомнением вышел из дома,
Без ритма скрипит снежный наст,
Я как будто не вышел из комы,
И чудится мне чей-то глас.
Деревья снегом небрежно побелены,
Вокруг стоит тишина,
Внутрь на меня нацеленно
Идут неслышные слова.
Они не оттуда, где звёздная кучность,
Где эфир стремительно туг,
И не оттуда, где чёрные тучи
Рождают сонмище пьяных вьюг.
Вот сумерки, снег, дорога,
И кажется, у начала дорог
Дом мой стоит бело-строгий —
До основания в стужу продрог.
И от этого простуженного дома,
Наперекор стеклянной стуже,
Из окна тёплый свет пошёл истомой,
Зная, что он кому-то нужен.
И звоном напоминалась стужа,
Земли обнажилась краса,
Вдруг я из ниоткуда
Услышал простые слова:
«Если идёшь, человече,
То куда ты идёшь?
Ведь в суетном своём веке
Без дома своего пропадёшь».

Вот, кажется, сейчас…

Вот, кажется, сейчас, вот что-то будет,
Накроет нас бушующий вал
И что-то сбудет,
Разрушит мифы дня,
Перевернёт сознанье,
И на обломках знанья
Появятся иные имена,
Но нет, всё это было, было,
И истина, как сивая кобыла,
Всё брешет до утра,
А впрочем, друг, пора, пора,
Покоя сердце не просит,
Но нас неумолимо сносит
В ближайший омут забытья,
Где тайны, как сомы большие, бродят,
Но не поймаем их ни ты, ни я.

Любовь до гроба и выше

Я, наверное, скоро умру,
В путь далёкий пора готовить торбу.
Что я с собой возьму?
Только то, что не натрёт горба.
Светлую радость, кому помог,
Надежду близких во всём, что смог,
Души своей продвиженье
И, может быть, воскрешенье.
Я знаю, что буду светиться там,
Но не будет хватать мне света,
Там на земле без ответа
Будет лучшая из Прекрасных Дам.
Поэтому, Господи, я прошу,
Когда будет заканчиваться её жизни круг,
Следами путаными, как в порошу,
Дай телеграмму ей: «Не спеши, ждёт тебя твой супруг».
Там в звёздной тиши,
Где мороз пробежит по исчезающей коже,
Напоследок дайте мне прокричать:
— Я люблю её, Боже!

Еще от автора Александр Михайлович Иванов
Духовно ориентированная психотерапия

В данном пособии автор сосредоточил, как в фокусе, положения философии, психологии, психиатрии, математики и религии для обоснования экзистенции — динамического способа существования. И если она достигается через истинное в человеке, то автор пособия четко обозначил его как духовное. Пособие рекомендовано психологам, психотерапевтам, студентам, обучающимся по данным профилям специальностей и всем ищущим духовности.


Слова

В книге автора проявлены разные формы жанра. Это касается не только раздела на прозу и поэзию, но и в каждом из этих разделов присутствует разнообразие форм. Что касается содержания, то оно тоже разнообразно и варьирует от лирического, духовного, сюрреального, политического до гротескного и юмористического. Каждый может выбирать блюдо по своему вкусу, поэтому могут быть и противоречивые суждения о книге, потому что вкусы, убеждения (а они у нас большей части установочные) разные.


Рекомендуем почитать
Самец причесанный

Приключения «самца взъерошенного» в мире Пакса продолжаются!Игорь Овсянников, врач из нашего мира, получивший в Паксе имя Игрр, отправляется к кочевникам за томящейся в плену женой Витой. В Степи его перехватывает орда диких сарм. Их предводительница, Амага, была крайне удивлена, что самец готов сражаться, лишь бы не оказаться в плену. Ведь в мире Пакса сражаются только самки. Впрочем, Игрра не проймешь, он знает цену своему мужскому обаянию...


Фредди. Операция «Х»

Хорошо, если у тебя есть надежный дом и надежные друзья — сэр кот Уильям и морские свинки Энрико и Карузо, которые в трудную минуту не подведут. Эта минута наступила. Однажды ночью Фредди услышал крик о помощи. У полевых хомяков, родственников Фредди, случилась беда. Там, где они жили испокон веку, люди решили провести дорогу. Вот уже подъехал бульдозер и среди хомячьего населения есть первые жертвы. Как успеть спасти всех хомяков? Фредди придумывает хитрый план, осуществить который не так-то просто. На пути у друзей встает множество опасностей.


Сектор обстрела

Сталкер Хемуль после головокружительных приключений сумел спасти свою любимую женщину, похищенную кланом темных сталкеров по приказу одного из Хозяев Зоны. Тем не менее на этом приключения не закончились. Теперь Хемулю и Дине необходимо выбраться невредимыми со смертельно опасной территории Чернобыльской Зоны отчуждения. Однако сделать это совсем не просто. В запутанную игру вступают зловещие и могущественные силы, жизни героев угрожают новые невероятные опасности, однако им удается обрести и совершенно неожиданных союзников.


Качели дыхания

Роман немецкой писательницы Герты Мюллер, лауреата Нобелевской премии по литературе 2009 г., посвящен судьбе румынских немцев после окончания Второй мировой войны. Это роман-воспоминание, потрясающий своей глубиной и проникновенностью.


Завтрак в облаках

Честно говоря, я всегда удивляюсь и радуюсь, узнав, что мои нехитрые истории, изданные смелыми издателями, вызывают интерес. А кто-то даже перечитывает их. Четыре книги – «Песня длиной в жизнь», «Хлеб-с-солью-и-пылью», «В городе Белой Вороны» и «Бочка счастья» были награждены вашим вниманием. И мне говорят: «Пиши. Пиши еще».


Танцующие свитки

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Гражданин мира

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Особенный год

Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Идиоты

Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.


Деревянные волки

Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.