Убийство на дуэли - [27]
— Барыня прислали. Рассказывай, все как есть.
— Да вот оно, барин, — начал Никита, — под самое утро вышел я, значит… Вижу, с балкона спускается… Я тихонько к нему, сзади хвать его за шиворот, обернул, а у него морда черная, глаза — в маске, значит. Обернулся — раз мне под дых! Тут у меня все дыхание остановилось — ну, не продохнуть, глаза чуть на лоб не вылезли.[32] А он раз — и под зубы — у меня только искры, словно молния сверкнула. Когда очнулся — поднялся, челюсть не двинуть. Светло уже. Я в дом — вот к Федору, — Никита кивнул головой на швейцара. — А слова сказать не могу.
— Только мычал, истинно все так, — подтвердил швейцар. — А я не знаю, что с ним делать. Может, думаю, с какого перепоя. Он-то мужик аккуратный, только по праздникам. А так ведь не балует. Когда барыня проснулись, они доктора и вызвали. Он ему челюсть и вправил.
— Да, — Никита потрогал рукой челюсть. — Вроде как ничего. Опухло только немного. Я ведь, бывало, ходил на кулачки-то. Против меня устоять не всякий мог. А чтобы с ног сшибить — такого ни разу не случалось. А чтоб вот так звездануть… Ума не приложу.
— А какой он из себя, этот в маске?
— Да не сказать, чтобы какой уж силач. Поджарый.
— А в чем одет?
— Весь в черном. А на голове шапочка круглая, тоже черная.
— Ладно, Никита, поправляйся.
— Да я здоров, — Никита подвигал челюстью. — Только немного вот…
Мы вышли из дворницкой. Бакунин подошел к балкону. Он поддерживался двумя треугольными металлическими опорами, по ним и спускался ночной посетитель. Мы вернулись в дом. Княгиня ждала нас в гостиной.
— Мария Андреевна, разрешите нам осмотреть кабинет, — попросил Бакунин.
Княгиня молча отвела нас в кабинет князя Голицына. Сейф стоял в углу, за письменным столом. Вдоль стен располагались книжные шкафы. Два окна выходили на одну сторону. Балконное окно и дверь — во двор. Бакунин подошел к балконной двери. Она запиралась большими медными шпингалетами. Шпингалеты оказались отпертыми.
— Не помните, шпингалеты были заперты? — спросил Бакунин княгиню.
— Не помню. После Алексея Андреевича в кабинет никто не входил до сегодняшнего утра, пока не приехал Григорий Васильевич.
— А князь когда был в кабинете последний раз?
— Наверное, перед тем как ехать на дуэль. А может, нет. Точно не скажу.
— А где князь хранил револьвер?
— В спальне.
— Ключ от сейфа тоже в спальне?
— Да.
— А где находится спальня?
— Через коридор от кабинета.
— Можно взглянуть?
Княгиня провела нас по коридору в спальню князя. Она располагалась почти напротив кабинета.
— Ночной посетитель мог неслышно пройти в спальню? — спросил Бакунин.
— Кабинет был заперт на ключ, — ответила княгиня.
— Князь всегда запирал кабинет?
— Да. Но обычно он оставлял ключ в замке.
— Сегодня утром ключ тоже был в замке?
— Да.
Спальня была большая, с какой-то помпезной, огромной кроватью под балдахином. Перед одним из трех окон стоял небольшой, довольно простой канцелярский стол с настольной лампой. Вся обстановка, видимо, не менялась со времен молодости князя Голицына.
— Князь часто работал по ночам, — сказала княгиня. — Ключ от сейфа и револьвер в верхнем ящике стола.
Бакунин подошел к столу и выдвинул верхний ящик. В нем действительно лежал ключ от сейфа. Взяв ключ, Бакунин обратился к княгине:
— Вы позволите осмотреть сейф?
— Да, пожалуйста. Григорий Васильевич, правда, объяснял мне, что никому не нужно рассказывать ни о ночном визите, ни о том, что в сейфе лежали секретные документы, — они ведь не исчезли, и он передал их с курьером во дворец, как я понимаю, самому Государю. Григорий Васильевич просто не хотел, чтобы возникали ненужные разговоры, связанные со смертью Алексея Андреевича. Я сказала ему, что жду вашего визита. По мнению Григория Васильевича, вы можете ознакомиться со всем, что вам потребуется для расследования.
Мы вернулись в кабинет князя Голицына. Бакунин подошел к сейфу — это был обычный несгораемый шкаф с простым замком, — отпер его ключом, взятым в спальне князя. В сейфе лежали несколько пачек бумажных денег и больше ничего. Судя по внешнему виду сейфа, хранение в нем каких-либо секретных документов не очень волновало князя.
— Спасибо, княгиня, — поблагодарил Бакунин хозяйку, — если вы не устали, я прошу продолжить наш разговор.
— Конечно. Перейдемте в гостиную.
Глава девятнадцатая
КНЯГИНЯ МАРИЯ АНДРЕЕВНА
(Продолжение)
В гостиной княгиня предложила нам сесть в кресла.
— Мария Андреевна, — начал Бакунин, — я считаю споим долгом сделать все возможное, чтобы найти убийцу князя. Случай в моей практике исключительный. Убийца всегда оставляет следы. Очень часто можно сделать какие-то предположения, догадки. В этом случае — ни следов, ни догадок. Убийство очень хорошо подготовлено. Судя по некоторым деталям, оно готовилось долго и тщательно. Правда, я до сих пор не могу понять, с какой целью. Мне окажет помощь любой самый незначительный факт. Какая-нибудь мелочь может подтолкнуть к догадке.
Трудная и опасная работа следователя Петрова ежедневно заканчивается выпивкой. Коллеги по работе каждый вечер предлагают снять стресс алкоголем, а он не отказывается. Доходит до того, что после очередного возлияния к Петрову во сне приходит смерть и сообщает, что заберет его с собой, если он не бросит пить. Причем смерть не с косой и черепом на плечах, а вполне приличная старушка в кокетливой шляпке на голове…
-Это ты, Макс? – неожиданно спрашивает Лорен. Я представляю ее глаза, глаза голодной кобры и силюсь что-нибудь сказать. Но у меня не выходит. -Пинту светлого!– требует кто-то там, в ночном Манчестере. Это ты, Макс? Как она догадалась? Я не могу ей ответить. Именно сейчас не могу, это выше моих сил. Да мне и самому не ясно, я ли это. Может это кто-то другой? Кто-то другой сидит сейчас на веранде, в тридцати восьми сантиметрах от собственной жизни? Кто-то чужой, без имени и национальной принадлежности. Вытянув босые ноги на солнце.
Аберистуит – настоящий город грехов. Подпольная сеть торговли попонками для чайников, притоны с глазированными яблоками, лавка розыгрышей с черным мылом и паровая железная дорога с настоящими привидениями, вертеп с мороженым, который содержит отставной философ, и Улитковый Лоток – к нему стекаются все неудачники… Друиды контролируют в городе все: Бронзини – мороженое, портных и парикмахерские, Ллуэллины – безумный гольф, яблоки и лото. Но мы-то знаем, кто контролирует самих Друидов, не так ли?Не так.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что может получиться у дамы с восьмизарядным парабеллумом в руках? Убийство, трагедия, детектив! Но если это рассказывает Далия Трускиновская, выйдет веселая и суматошная история середины 1990-х при участии толстячка, йога, акулы, прицепа и фантасмагорических лиц и предметов.
«Иронический детектив» - так определила жанр Евгения Изюмова своей первой повести в трилогии «Смех и грех», которую написала в 1995 году, в 1998 - «Любовь - не картошка», а в 2002 году - «Помоги себе сам».
…Первым делом я ощутила ужасный холод, пронизывающий каждую клетку моего тела. Режущая боль в запястьях и лодыжках объяснялась какими-то путами, которых я не видела, поскольку лежала лицом вниз. Вокруг было темно. Над головой визжал ветер, а вокруг парили белые хлопья. Я лежала в каком-то здании, распластавшись на останках деревянного паркета, отчасти уничтоженного стихиями. Где бы это ни было, сквозняк и снег подсказали мне, что крыша отсутствует. Никаких признаков, что здесь есть люди. Не слышно ничего. Ни дыхания.
«…Первый удар домкрата просвистел мимо и пришелся на подголовник. Вцепившись в крепление ремня безопасности, я с трудом расстегнула защелку и поползла на пассажирское сиденье. И тут на меня обрушился второй удар. Он прошел так близко, что даже задел мои волосы…» Зверски убита пятнадцатилетняя девушка. Ее убийца осужден. Но через двадцать два года он выходит на свободу и заявляет о своей невиновности. Сумеет ли сестра погибшей восстановить справедливость и покарать убийцу?
– Я убила нас обоих. Другого выхода не было. – Джоанна сидела тихо, смиряясь с последними минутами жизни Тимоти Кида, переживая их вместе с ним. Еще какое-то время она могла дышать, жить.Чем больше Иэн Зэкери дергался, тем быстрее умирал. Красное пятно от вина расползалось по дивану, точно кровь Тимоти. Она не готовила подобную картину осуществления правосудия.…Джоанна осталась одна.После вынесения оправдательного вердикта присяжные один за другим умирают насильственной смертью. На месте преступления убийца оставляет на стене кровавый знак: изображение косы.
Дороти Сандерс лежала на спине. Ее лицо и проломленный череп представляли собой сплошное месиво – кровь, осколки кости, вытекший мозг. Волосы тоже слиплись от крови. Она лежала в огромной луже собственной загустевшей крови, темной, как вино. Рядом с ней, на круглом столике, была аккуратно установлена лампа в стиле модерн: монументальная лилия на металлической основе под покосившимся абажуром из гофрированного шелка, настоящая мечта судмедзксперта. И подставку, и зеленый абажур покрывала кровь вперемешку с налипшими волосами.Новое дело инспектора Вексфорда в интригующем романе классика британского детектива Рут Ренделл «Убийство в стиле „психо“».