У меня есть жизнь - [6]

— Вы совсем замерзли, — пробормотал, пока еще не чувствуя достаточную уверенность, что сама она способна удержаться в вертикальном положении, а потому и не отпуская ее, — нужно согреться.

— Нет-нет, сэр, я… — ей бы очень хотелось остаться к нему равнодушной, это было заметно по перепуганному взгляду, но то, что Эдвард так и пылал теплом, еще не успевшим выветриться за недолгое стояние на морозе, сделало свое дело. Обледеневшей щекой — хотела того или нет — к его плечу она прижалась. Проигнорировала даже россыпь снежинок на рукаве пальто.

— Мистер Каллен, — взволнованный голос Джаса из-за спины вынудил мужчину повернуть голову, — что случилось?

Водитель вряд ли верил тому, что видел. И с недоумением смотрел на босса, девушку и валяющуюся у их ног упакованную веревкой елку, заварившую всю эту кашу.

В принципе, Эдвард и сам не особо понимал, что делает. По логике вещей и здравому смыслу, он должен был просто забрать свое колючее дерево и вернуться в автомобиль. На крайний случай продавщице можно было оставить перчатки или шапку, не больше — просто чтобы знать, что она не окоченеет окончательно. Но ощутив рядом дрожащее тело, второй раз заприметив неестественное выпрямленные покореженные пальцы, обратив внимание на едва заметные облачка пара из ее рта, Эдвард окончательно склонился к было проскользнувшему мимо решению. И не считал его больше безумным.

— Джаспер, ей нужно согреться, — твердо заявил он, — подгони машину поближе.

— Нет! — напомнив о том, что все же умеет разговаривать, недовольная таким поворотом событий, незнакомка поспешно выдохнула, попытавшись отстраниться от мужчины, — сэр, пожалуйста… со мной все в порядке. Давайте… давайте вы заберете елку и уедете, а я верну вам деньги? Тридцать долларов, сейчас…

— Джас, — предупреждая ее лихорадочные движения по поиску денег, мужчина взглядом дал парню свое указание. И то, что по поскрипывающему от мороза снегу он направился к машине, сорвало со сдержанности упрямицы последние оковы.

— Сэр, — забормотала она, не скрывая усилившегося озноба и застучавших уже не только от холода, но и от ужаса зубов, — мистер, ради Рождества… пожалуйста, не надо…

Надежды в ее дрожащем голосе не было, лишь призрачный отголосок, улетающий вдаль. Но капелька веры еще была. Капелька веры в море мольбы. Со стороны могло бы показаться, что это то самое заветное желание, которое она всю жизнь мечтала озвучить Санте и присутствовать при его исполнении.

Набравшись смелости, она даже посмотрела ему в глаза — снова. Однако теперь с зарождающимися внутри слезами.

— Рождество не лучшее время для переохлаждений, — мягко, удивив самого себя больше, чем незнакомку, заметил Эдвард, — и уж тем более для пневмонии.

А затем он, уже не чувствуя что делает что-то неправильное, с преступной для раскалывающейся спины и ледяной пурги легкостью, скинул пальто. Продавщица едва не задохнулась, заметив, что оказалось на ее плечах, поверх собственной одежды.

Каллен даже не поежился. Краем глаза подметил, что Джаспер уже выруливает с обочины, разворачивая машину. Не пройдет и минуты, как подъедет.

— С-сэр…

— Как вас зовут? — спросил он, приседая перед ней и ровняясь ростом. Рук все еще не разжимал, боясь лишить девушку необходимой опоры.

Она опустила глаза ниже, проглотив всхлип. На щеках, присоединяясь к маршам зубов, показались-таки слезы. Потекли вниз двумя тоненькими струйками.

И впервые за столько лет сердце у Каллена защемило от вида плачущей женщины.

— Меня Эдвард, — с добродушной улыбкой, на которую, как считал, был совершенно неспособен, проговорил он. Привлекая внимание, стараясь хоть немного вызвать доверие, легонько погладил продавщицу по плечу.

Утешило это ее или нет, он так никогда и не узнал, но имя после подобного жеста услышал. Почти сразу же, хоть и тихо:

— Изель.

— Изель, — перехватив пока еще тоненькую, пока еще прозрачную ниточку, ласково повторил он, — очень приятно познакомиться.

Она шумно сглотнула, пробормотав «мне тоже», но Эдвард мог поклясться, что страха в ее глазах стало меньше.

— Изель, — терять установленной связи Каллен не собирался, все ее робкие движения навстречу, все ответы лишь придавали решимости. Причем была она настолько ощутима физически, что пурги и мороза он не замечал, хоть никогда прежде в такую погоду не выходил из дому в одном пиджаке, — послушайте, мы не причиним вам вреда — ни я, ни Джаспер. Мы только лишь согреем вас, чтобы вы не заболели. Нет никакого повода бояться.

Сзади вспыхнули фары — машина припарковалась совсем рядом, в десяти шагах от елочного базара, прямо напротив них. Уилток легким касанием кнопки опустил передние стекла, кивнув Каллену.

— Пойдемте, — Эдвард не сильно, скорее уговаривая, чем призывая, потянул Изель к автомобилю, — всего на пару минут, обещаю. Ёлка?.. А, ёлка. Я заберу, не волнуйтесь.

Про себя он усмехнулся ее испуганно брошенному взгляду на ель позади, оплаченную, упакованную, но в машину так и не погруженную, однако вслух не произнес ни звука. Слишком ценно было то, что девушка шла за ним. Малейшая ошибка, малейшее неверное движение — и все. Все старания пойдут насмарку.