Тысячеликая мать. Этюды о матрилинейности и женских образах в мифологии - [60]
Я могу добавить к замечанию Найта следующее: число кланов четыре, как мы уже видели, не случайно, оно встречается не только «в этом случае», а во многих случаях. Их неслучайное распределение, вкупе с другими аргументами, доказывает, что в первичном очаге земледелия в Леванте уже существовала исходная для всех последующих матрилинейных обществ, по крайней мере, Евразии, мифологически обоснованная концепция четырех экзогамных матрилинейных родов.
Рассмотрим мифологический материал, связанный с числом четыре, в первую очередь у матрилинейных народов. Я убежден, что совершенно необходимо скрупулезно собирать такой материал, так как полагаю, что раньше у всего человечества число четыре было женским символом, а сейчас у многих народов от этой древней системы остались лишь отдельные следы. Тем более интересны и ценны данные о мифологии тех народов, которые все еще сохраняют эту символику. При этом ареалы сохранения этой исконной символики числа четыре не случайны.
Я рассмотрю ниже в первую очередь те мифы, в которых встречаются четыре или восемь первопредков, культурных героев или первичных существ. Важен также и контекст этих мотивов, а именно – кто родил этих существ, какую они имеют форму и т. п. Интересно, что ни Густав Юнг, ни В. В. Иванов в своих работах не придали значения повторяющимся мифологическим ассоциациям числа четыре с женским началом. Символическую связь числа четыре и женщины в эксплицитном виде сохранили некоторые африканские культуры, но ученые, изучавшие их (например, Е. С. Котляр), не знали, что эта символика имеет аналоги по всему свету. Для того чтобы с определенностью выявить эту связь, нужна как можно более полная кросскультурная сводка. Ниже приведу лишь часть сделанной мною сводки.
На новой гвинее «пигмеи айон рассказывают, как Тумбренджак (культурный герой, демиург. – А. К.) спустился с неба на землю по веревке, чтобы поохотиться и порыбачить. Когда он попытался вернуться на небо, то обнаружил, что веревка перерезана. Он заплакал, и жена его, глядя на него с неба, тоже заплакала. Его жена скинула на землю огонь и все фрукты и овощи, включая четыре огурца (это «новогвинейские огурцы». – А. К.). Как только Тумберджак скрылся в буше, эти огурцы превратились в четырех женщин. …Потомки этого человека и его четырех жен – это предки различных племен Новой Гвинеи» (Melanesian Mythology 2009: 3).
На тробриандских островах «у каждого из малых субкланов имелась прародительница, которая вместе со своим братом появилась из определенного места, отмеченного в роще горкой из обломков коралла или скал. …Одно особое место на полуострове Киравина было особенно знаменитым, потому что из него вышли первые живые существа на Земле. Это были игуана, собака, свинья и змея – предки-животные современных кланов» (Melanesian Mythology 2009: 3–4).
У жителей острова унеа (в архипелаге Виту, находящемся к северо-востоку от полуострова Вилломез, который, в свою очередь, расположен на северо-западе Новой Гвинеи) имеется миф о герое Маталуанги, получеловеке-полузмее, прародителе островитян. История Маталуанги такова. Некий Таулапу жил со своими родителями… и сиблингами… на горе Кумбу. …Таулапу был мужчиной выше пояса и змеей в нижней своей части. Он вырос почти мгновенно, и его мать, Гилиме, решила поручить ему некую работу. В местечке Танекулу Таулапу поменял свое имя на Матауланги (кстати, это имя похоже на «глаз неба/зари» у вьетнамцев и малайцев. – А. К.) и поселился возле Тропы в Мир Мертвых и Тропы Деревьев. Он давал пищу и тела вновь умершим… Отметим попутно, что жители острова Унеа имеют патрилинейную родственную организацию.
Согласно общеполинезийским мифам о Мауи, этот культурный герой, демиург и трикстер, родился недоношенным, с восемью головами (Луомала 1976: 117).
На одном из гавайских островов бытовал такой миф: манехуне (или менехуне) – мифические племена крошечных человечков, – жившие в Уолани в долине Нууану, украли раковину вождя Кихи, с помощью которой он управлял «мириадами богов» (т. е., символически, звездами и душами умерших; в дальнейшем слово «символически» в подобном контексте я буду опускать. – А. К.). Сейчас эта раковина хранится в музее Бишопа. Говорят, что застрявшие в ней человеческие зубы были вырваны Кихой у убитых на поле боя вождей. Чтобы избежать гнева бесчисленных маленьких богов, гавайцы во время молитв произносят заклинания, в которых повторяется священное число четыре:
У жителей острова Палау (микронезия), которые так же, как и чаморро Гуама, говорят на западно-австронезийских, а не на микронезийских языках, одним из основных символов – символом богатства – является круг, разделенный на четыре части (Culture of Palau).
В мифологии тагалов (филиппины) «вода была царством бога Магуаяна, а на небе правил великий бог Каптан. У Магуаяна была дочь по имени Лидагат, море, а у Каптана был сын, известный как Лихангин, ветер. Боги договорились поженить своих детей (Лидагат и Лихангина. –
В истории антифеодальных народных выступлений средневековья значительное место занимает гуситское революционное движение в Чехии 15 века. Оно было наиболее крупным из всех выступлений народов Европы в эпоху классического феодализма. Естественно, что это событие привлекало и привлекает внимание многих исследователей самых различных стран мира. В буржуазной историографии на первое место выдвигались религиозные, иногда национально-освободительные мотивы движения и затушевывался его социальный, антифеодальный смысл.
Настоящая книга охватывает три основных периода из боевой деятельности красных Таманских частей в годы гражданской войны: замечательный 500-километровый переход в 1918 г. на соединение с Красной армией, бои зимой 1919–1920 гг. под Царицыном (ныне Сталинград) и в районе ст. Тихорецкой и, наконец, участие в героической операции в тылу белых десантных войск Улагая в августе 1920 г. на Кубани. Наибольшее внимание уделяется первому периоду. Десятки тысяч рабочих, матросов, красноармейцев, трудящихся крестьян и казаков, женщин, раненых и детей, борясь с суровой горной природой, голодом и тифом, шли, пробиваясь на протяжении 500 км через вражеское окружение.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.
Представленная монография затрагивает вопрос о месте в русско- и церковно-ордынских отношениях института киевских митрополитов, столь важного в обозначенный период. Очертив круг основных проблем, автор, на основе широкого спектра источников, заключил, что особые отношения с Ордой позволили институту киевских митрополитов стать полноценным и влиятельным участником в русско-ордынских отношениях и занять исключительное положение: между Русью и Ордой. Данное исследование представляет собой основание для постановки проблемы о степени включенности древнерусской знати в состав золотоордынских элит, окончательное разрешение которой, рано или поздно, позволит заявить о той мере вхождения русских земель в состав Золотой Орды, которая она действительно занимала.
В книге исследуется ранняя история африканских цивилизаций и их место в истории человечества, прослеживаются культурно-исторические связи таких африканских цивилизаций, как египетская, карфагенская, киренская, мероитская, эфиопская и др., между собой, а также их взаимодействие — в рамках изучаемого периода (до эпохи эллинизма) — с мировой системой цивилизаций.
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.