Творчество - [27]

Едва завернули на дорожку, как Нина Павловна сжала мужу локоть: так делала, когда хотела привлечь его внимание.

На скамейке сидел маленький человек. Он покачивался из стороны в сторону, ладони закрывали лицо. Перед ним на нетвердых ножках стояло дитя. Дитя стучало песочной лопаточкой по колену человека. Колено подпрыгивало, но лицо оставалось закрытым.

— Это же он, — шепнула Нина Павловна, и Веденин узнал недавнего бунтовщика.

Мгновение поколебавшись, подошел, сел рядом (Нина Павловна тем временем вернула дитя мамаше).

— Молодой человек, — начал Веденин (почему-то ему казалось, что сейчас откроется очень юное, наивное лицо). — Молодой человек, я разделяю ваши чувства, но стоит ли так расстраиваться?

Тогда наконец ладони соскользнули, и Веденин увидел лицо, тронутое морщинами, и вздрагивающие губы, и глаза, полные слез.

— Как они смеют! — тихо сказал Никодим Николаевич. — Как смеют!.. Ведь еще жив Репин!

— Вы правы, — кивнул Веденин. — Я присутствовал при вашем... протесте. Не слишком рационально, но правильно!

И тростью начертил на песке размашистое «Правильно».

Только тут Никодим Николаевич разглядел неожиданного собеседника — высокого, худощавого, с лицом, освещенным строгой энергией. Спутница его, полная, приветливо улыбающаяся, присела с другой стороны. Она погладила Никодима Николаевича по плечу, и это помогло: дрожь прекратилась.

— Мы сами чуть не оказались с мужем в таком же, как вы, положении. Правда, Костя?

— Все хорошо, что хорошо кончается, — сказал Веденин. — Впрочем, что называть концом? Надеюсь дожить до того времени, когда сам народ скажет: «Прекратите лгать!» — И протянул руку: — Будем знакомы.

Он назвал себя, и Никодим Николаевич чуть не привскочил на скамейке. Так вот почему лицо собеседника сразу показалось ему таким знакомым.

— Веденин? Константин Петрович Веденин?.. Боже мой! Я же вас знаю, прекрасно знаю!

...Дети играли в пятнашки, потом в горелки. Ветер прибегал с Невы и снова убегал на речной дозор. Расплавленным золотом горел купол Исаакия.

Долгой была первая беседа. Долгой, полной откровенности. И все поведал Никодим Николаевич — все горести, все неудачи. Даже письмо сестры показал.

— Запишите наш адрес, — поднялся наконец Веденин. — Запишите и приходите обязательно.

А подходя к дому, задумчиво сказал:

— Хорошо помянул он Илью Ефимовича!

— Репина?

— Да.

Никодим Николаевич долго еще сидел на скамейке. Перед ним на дорожке было написано «Правильно». Прохожий чуть не наступил на эту надпись. Яростно преградил ему дорогу Никодим Николаевич. Он понял потом: не унести с собой надпись. Сам, нагнувшись, бережно сровнял песок и двинулся назад, на Васильевский остров.

Шел по бульвару Профсоюзов. Мальчишки крикливо торговали ирисом. Моряки из расположенного рядом экипажа прогуливались с девушками, пленяя их отменной выправкой. Клейкий запах молодой листвы плыл над бульваром, и, казалось, ветер заботливо расправляет каждый листик.

Зашел ли бы Никодим Николаевич к Веденину? Вряд ли. Не решился бы. Но спустя неделю, покупая в Гостином дворе кисти, столкнулся с Ниной Павловной (с ней была Зоя; девочка грызла вафлю).

— Как удачно! — обрадовалась Нина Павловна. — Почему не приходите? Только вчера вспоминали вас. Константин Петрович недавно закончил новую картину. Он хотел переговорить с вами относительно копии с этого полотна. И вообще вы не должны исчезать. Идемте, сейчас же идемте! Зоя, перестань сосать пальцы!

Затаив дыхание, Никодим Николаевич вошел в мастерскую.

— Ага! Скандалист! — двинулся Веденин навстречу. — Пожаловали наконец?..

Вот при каких обстоятельствах двенадцать лет назад Никодим Николаевич встретился с Ведениным и стал его помощником.

13

— Теперь ясно, кто поедет, — размахивала Зоя телеграммой. — Можешь не беспокоиться, мама. Я привезу самые свежие новости. А вы, Никодим Николаевич, будете охранять меня в дороге.

— Но я собирался, Зоечка, вернуться сегодня...

— Поедете завтра. Это решено!

Обсуждение телеграммы продолжалось и за обедом, сильно запоздавшим из-за утренних событий.

— Но почему Константин Петрович вызывает именно Зою? — спрашивала Нина Павловна. — И потом этот незнакомец...

— А что тут особенного, мама? Неужели отец не может захотеть увидеть собственную дочь? Что касается незнакомца... Очень симпатичный. Другой на его месте устроил бы такой скандал!

Зоя обедала с аппетитом. После двух тарелок бульона набросилась на курицу. Курица оказалась твердой, но от нее остались только косточки. Затем появилась земляника с молоком.

Глотая кисловатые ягоды, Никодим Николаевич поглядывал на Нину Павловну. Год за годом встречаясь с ней в одной и той же обстановке, он не замечал перемен. Теперь же, за дачным столом, видя Нину Павловну в легком светлом платье, Никодим Николаевич понял — прошло двенадцать лет, морщинки окружили глаза, кожа утратила свежесть... Это больно было видеть, этим нарушался бережно хранимый в памяти образ молодой женщины, которая села рядом и легким, ласковым прикосновением успокоила дрожь.

Только встали из-за стола, как у калитки появилась компания молодежи.

— Зоя! Иди скорей!