Тропик Динозавра - [29]

Последний слой снимали не кайлами, а маленькими долотами и шпателями. Напряжение росло, мы неотрывно смотрели на уменьшавшийся слой породы. Нам все время приходилось удерживать себя от искушения снимать слишком толстый слой, что грозило порчей скелета. До меня едва доходило ощущение острой боли в коленях, упиравшихся в неровности скалы.

Наконец показался он. Песчаник стал отходить от желтоватой поверхности с красным налетом. Острие шпателя царапнуло по этому налету и оставило на нем светлый след. Это уже были кости. Первые опознавательные знаки — выпуклости величиной с каштан, расположенные по нескольку штук в ряд вдоль предполагаемой оси тела. Вплотную к ним подходили толстые и широкие треугольные шипы, наклоненные вершинами в | трону скалы. Мы обнажали их один за другим по всей длине позвоночника. Растущее напряжение сразу упало, когда мы вдруг не обнаружили очередного позвонка. Нас постигло разочарование. Очень многие скелеты были неполными, так как отдельные их части легко отрывались течением реки до того, как туловище заносило илом. Тем не менее мы продолжали искать, чтобы полностью удостовериться, и панцирь снова нашелся.

Мы увидели массивную пластину, шершавую и пористую. Так могла выглядеть верхняя черепная кость, Я взглянул на часы и пришел в себя. В лагере наступило время обеда. Потягиваясь, разгибая спины, мы с чувством силы и уверенности в себе сознавали, что нет ничего важнее открытия.

«Стар» выехал из ущелья и, сделав огромную дугу, углубился в узкую горловину, ведущую к спрятанному в скалах лагерю. В этот момент я заметил чужую маши ну. Она резко вырисовывалась на фоне неба у возвышенного края педимента. На крыше кабины стоял человек и, заслоняя рукой глаза, смотрел вокруг. Это мог быть только Пэрлэ, он искал лагерь. Войтек выскочил из «стара» и побежал к нему напрямик. Пэрлэ заметил его, спрыгнул с крыши, скатился с откоса. Они встретились на бегу, быстро обнялись, после чего Пэрлэ продолжал бежать к нашей машине, а Войтек — к его, чтобы показать Сайнбилигу дорогу в лагерь.

Мы получили письма из дому и газеты двухнедельной давности. Не забыл Пэрлэ и о свежем хлебе. Но к концу обеда за грушевым компотом разговоры снова вернулись к «панцирному». Мы быстро поели, почитали письма и, несмотря на зной и жар, бьющий от песков, снова сели в машину.

Последний обнаженный нами костный щиток оказался не цельным, как нам представлялось при первом осмотре. Под песком обнажилась толстая кость, состоящая из четырехугольных выпуклостей, похожая на плитку шоколада. Работая иглой и кисточкой, Тереса продолжала очищать эту часть скелета, остальные стали расширять очищенную раньше полосу вдоль позвоночника. Около девятнадцати часов Тереса освободила боковую часть черепа с глазной впадиной и носовое отверстие. Несколько минут спустя показалась нижняя челюсть. Мы отбежали, чтобы с расстояния увидеть ее кремовую поверхность с еще не очищенными деталями. Казалось, перед нами покоится не скелет, а целое животное, сохранившееся в том виде, в каком восемьдесят миллионов лет назад оно бродило по этому краю. Верхняя часть черепа имела форму трапеции с двумя шипами, похожими на уплощенные рога, чуть отклоненные сзади. За черепом можно было видеть панцирь, как бы уложенный поим ими, которые охватывали все тело, как кольца, тщательно подогнанные одно к другому, вооруженные шипами, шишками, наростами.

Стало очень холодно, потемнело.

— Хотелось бы мне знать, — произнес я, стуча зубами, каким образом это сухопутное животное оказалось в реке?

— Оно определенно не могло быть унесено полой водой, — заявил Томек. — По характеру осадков видно, что течение здесь было слабое, дно мелкое. Такой гигант не в состоянии проплыть здесь.

— А если сильное наводнение?

— Сомнительно. Течения и водовороты паводка долины были оставить следы в осадочных породах, в них встречались бы более грубые наносы, скопления гравия, а не только этот песок. Он же не крупнее сахарного.

— Похоже на то, что животное само вошло в воду, — сказала Тереса. — Возможно, оно пыталось перейти реку по мелководью, но завязло в мягком илистом дне, которое не выдержало тяжести его тела.

Тересе, работавшей над этой группой пресмыкающихся, сразу бросилось в глаза, что прежние реконструкции панциря, которые производились посредством оставления отдельных разрозненных щитков, не соответствовали его истинному виду во многих деталях. Шинообразные наросты с боков панциря в действительности были направлены вперед, а не назад, как их располагали в лаборатории. Однако нам не суждено было узнать строения и цвета кожи, обтягивавшей некогда панцирь, а сейчас абсолютно не сохранившейся.

Опустилась тьма, и нам пришлось расстаться с чудовищем. В лагере было решено ознаменовать открытие торжественным ужином и бутылкой рябиновки. Стало так холодно, что мы развели костер в кухонном сарайчике на песке и грелись у огня, подкладывая в него ветчин душистого арца, которые собрал Янек. Пэрлэ сообщил, что власти сомона готовы бесплатно предоставить нам юрту. Единственно, о чем они просили, это о двух мешках гипса — для скульптуры в честь пятидесятилетия Республики. Было всего шесть градусов. Луна белая, как солнце, светящее сквозь матовое стекло. Из-за горной цепи по темному небу валами надвигались на лагерь еще более темные тучи.