Трое вне игры - [37]

Кончик ее языка четырежды пробежал по губам. Она заговорила поставленным высоким и твердым голосом:

– Звучит так, что перечить вам бессмысленно, мистер Вулф.

– Не звучит. Так и есть.

Ее проницательные темные глаза метнулись к Кремеру.

– Вы – инспектор и всем здесь заведуете?

– Именно так.

– Полиция разделяет… скептицизм мистера Вулфа?

– Можете воспринимать его слова как исходящие от меня.

– Значит, что бы я ни сказала вам о цели своего визита к Хеллеру, вы все равно будете это расследовать? Проверите?

– Не обязательно. Если не обнаружится нестыковок и мы не сможем связать это с убийством и если это является личным конфиденциальным делом, то на этом мы и остановимся. А если все-таки и будем что-то проверять, то со всей осторожностью. На нас и без того озлоблено достаточно невинных граждан.

Ее взгляд вновь устремился к Вулфу.

– А как насчет вас, мистер Вулф? Вам придется проверять?

– Искренне надеюсь, что нет. Присоединяюсь к заверениям мистера Кремера.

Она осмотрелась:

– А эти люди?

– Это обученные личные помощники. Они держат язык за зубами, иначе потеряют работу.

Кончик ее языка снова показался и исчез.

– Не скажу, что вы меня убедили, но что мне еще остается? Если мой выбор ограничен лишь признанием или брошенными на меня всеми нью-йоркскими детективами, само собой, я выбираю признание. Я позвонила Лео Хеллеру десять дней назад. Он приехал ко мне в редакцию и провел там два часа. Дело было коммерческим, не личным. Я скажу вам, в чем именно оно заключалось, потому как врать экспромтом у меня получается плохо. Я, конечно же, сглупила, что наплела о краже кольца. – Удовольствия она явно не испытывала, но все равно продолжила: – Вы сказали, что мне достает ума получить и удерживать высокооплачиваемую работу в конкурентной сфере, но если бы вы только знали! Это не сфера, а сущий зверинец. Прямо сейчас шесть тигриц пытаются прибрать к когтям мою работу, а если вдруг сегодня ночью они все умрут, то завтра появятся шесть других. И если вдруг всплывет, для чего я нанимала Лео Хеллера, мне настанет конец.

Снова мелькнул кончик ее языка.

– Вот какое значение это имеет для меня. У журнала вроде «Моды» две основные задачи: описывать и предсказывать. Американские женщины хотят знать, что шьют и носят в Париже и Нью-Йорке, но еще больше они хотят знать, что будут шить и носить в следующем сезоне. Описания «Моды» вполне хороши, за них я не тревожусь, но вот предсказания за прошлый год оказались совершенно никчемными. Мы наладили определенные связи, но что-то пошло не так, и наш самый крупный конкурент выставил нас на посмешище. Еще один такой год, даже сезон, – и все, до свидания.

– Журналу? – хмыкнул Вулф.

– Да нет же, мне. Поэтому я и решила обратиться к Лео Хеллеру. Мы публиковали статью о нем, так что я с ним уже встречалась. Идея заключалась в том, чтобы снабдить его всем у нас имеющимся – а у нас много чего есть – о фасонах, цветах и направлениях за последние десять лет, на основании чего он рассчитал бы вероятные изменения на шесть месяцев вперед. Он полагал, что подобное вполне осуществимо, и лично я не думаю, что он был мошенником. При появлении в редакции ему надо было познакомиться с сотрудниками, и, конечно же, мне приходилось скрывать подлинную цель его визита, но это оказалось не так уж и трудно. Хотите знать, что я для них сочинила?

– Пожалуй, нет, – пробурчал Вулф.

– В общем, он пришел. На следующий день я позвонила ему, и он сказал, что для определения, достаточно ли у него информации для выведения формулы вероятности, ему потребуется по меньшей мере неделя. Вчера я позвонила ему снова, и на этот раз он сказал, что ему надо кое-что со мной обсудить, и попросил зайти этим утром в его контору. Вот я и отправилась к нему. Остальное вам известно.

Она замолчала. Вулф и Кремер обменялись взглядами.

– Я хотел бы, – начал Вулф, – узнать имена тех шести тигриц, которые претендуют на ваше место.

Она побледнела. Я никогда еще не видел, чтобы краска оставляла лицо быстрее или же столь основательно.

– Будьте вы прокляты! – бросила она в бешенстве. – Вы такой же стукач, как и все остальные!

Вулф поднял руку ладонью вперед:

– Мадам, пожалуйста. Мистер Кремер скажет за себя сам, но лично я вовсе не намерен выдавать вас вашим врагам. Я всего лишь хочу… – Он осекся, поскольку дама встала, схватила норку с кресла, набросила ее на руку, развернулась и направилась к двери.

Стеббинс бросил взгляд на Вулфа, но тот лишь покачал головой, и сержант двинулся за ней.

Когда он вслед за ней покидал кабинет, Кремер крикнул ему:

– Веди Буша! – И затем, возмущенный, повернулся к Вулфу. – Какого черта, вы же ее раскололи! Зачем давать ей отдышаться?

– Стерва! – Вулф скорчил гримасу. – Жалкая стерва! Она и без того была пропитана женоненавистничеством, а теперь к нему добавилось и мужененавистничество. Она все равно отупела от ярости, тратить на нее время было бы бессмысленно. Но вы ведь ее не отпускаете?

– Правильно, не отпускаем. Для чего? – Он вскочил с кресла и свирепо уставился сверху вниз на Вулфа. – Скажите же мне – для чего? За исключением того, чтобы вытягивать правду из этой женщины, нет ни единой…