Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим - [65]

Кстати, — хочу поставить и этот вопрос, — о какого рода логике мы здесь вообще говорим? О логике, которая признает только две категории — истинно и ложно, из которых быстренько выводятся категории Добро и Зло, о логике, которая из одной причины может вывести только одно следствие, о логике, которая всегда и Повсюду, во все времена, повсеместно и на каждом углу универсума остается одной и той же, о логике, которая уже действовала, когда еще не было людей, и которая будет существовать и тогда, когда ни один человек не будет мыслить в соответствии с нею, о логике, которой, в конце концов, должны придерживаться и Бог, и Дьявол, поскольку и они пленники и рабы этой логики?

В таком случае логика стала бы единственной и истинной властительницей в этом мире, а для Бога и для меня не осталось бы ничего иного, кроме как со стыдом возвратиться в Космос возможностей. Но до этого пока еще не дошло. К счастью, люди постепенно умнеют, они все-таки заметили со временем, что между «истинно/ложно» может находиться нечто третье[94], что только в некоторых случаях одинаковые причины влекут за собой одинаковые следствия, хотя бы уже потому, что люди никогда не могут с точностью знать, что в том или ином случае явилось истинной причиной, и что им пришлось наконец уяснить, пускай и с большой неохотой, что правила их логики всего лишь результат их мышления. Само по себе это является, несомненно, большим их достижением, но не более того, и потому им не следует ждать, что и другие будут этого придерживаться, и меньше всего Бог и Дьявол.

Люди, даже если они уверовали, что созданы по образу и подобию Божью, должны сами себя судить по моим правилам, по крайней мере, пока они находятся в этом мире, а ведь иного у них нет, не правда ли? И в первую очередь к этим правилам относятся неопределенность и неуверенность, вот почему продвинуться вперед с помощью логики можно только, предварительно распознав ее границы, хотя никогда нельзя точно знать, где эти границы находятся. Это можно называть Злом, если нет желания найти другое понятие, ибо издавна стало привычным называть непостижимое Добром, если оно кому-то нравится, или Злом, если оно кому-то доставляет неприятности.

Но люди лишь редко пользуются логикой ради самой логики и разумом ради самого разума; люди развивали логику, разум и рационализм, потому что полагали, будто им нужна защита для их души, чтобы защитить себя от собственного страха и происков этого мира. Все длиннее и выше возводили они эту стену, все мощнее и искуснее укрепляли ее, раскрашивали и украшали, пока в один прекрасный миг не забыли почти напрочь, зачем они вообще начали это строительство. И тем больше было их изумление, когда они заметили, что их крепость обнажает все больше трещин, брешей, через которые в их так тщательно оберегаемую Аркадию, их святая святых души человеческой, проникли демоны нелогичности и иррационализма.

Никто не знал, что делать с этими демонами, воцарились разброд и беспомощность, некоторые даже полагали, что демоны эти вообще не существуют, разве что в воображении, поэтому не нужно беспокоиться, но, в конце концов, страх нарастал, ибо демонов было много, и каждый из них имел имя, и звали их Хмин и Каитабха, Тхюбан и Асуракумара, и что ни день, меняли они имена свои, называли себя Фобией или Манией, а наутро опять по-другому, потому что только тот, кто узнает их имя, сможет их победить, если он произнесет его семь раз при полной луне, вперив взор свой в восточное небо.

Поначалу люди лихорадочно пытались то там дырку заштопать, то здесь новую стену возвести, то там редут укрепить, то здесь новые рвы прокопать. Но быстро поняли, что этим делу не поможешь, ибо валы не защитишь, гордо разгуливая по ним и посмеиваясь над всем, что видишь вокруг, для защиты необходимо воспрепятствовать врагу напасть на твою крепость у тебя в тылу, поскольку если враг уже придет под стены, то считай, что все погибло. Итак, отчаяние людей становилось все сильнее, поскольку раз уж демоны нашли лазейку в человеческую душу, изгнать их было не так-то просто, даже если люди более чем усердно занимались строительством крепости. К мысли использовать демонов в собственных целях они так и не пришли.

Итак, подвожу итог: если таким доходчивым образом можно выразить сомнение в существовании Зла как принципа или идеи, тогда поиск злого духа становится довольно бессмысленным, ибо что же именно должен он воплощать? Естественно, люди не удовлетворились таким положением вещей, и некоторые попытались доказать, что его можно было бы представить в виде глиста, который наследуется человеком от прародителей из поколения в поколение вплоть до сегодняшнего дня и творит свои козни в теле человека, но найти паразита пока еще не удалось[95].

Но здесь уместно будет возразить, что к тем феноменам, которые воспринимаются некоторыми людьми как Зло в тех случаях, когда судьба не особо благоволит к ним, можно отнести и поведение их ближних. Не буду спорить, что тому есть немало примеров, когда один человек доставляет другому человеку боль и страдание, хотя и не могу подтвердить каждый такой случай свидетельским показанием, ибо для меня это просто трудно, ведь, с одной стороны, у меня хватает и других дел, а с другой — я не вездесущ, к сожалению, ибо эта способность дана лишь Богу, но не мне. В частности, положение становилось все хуже и хуже с тех пор, как каждому человеку вдолбили в голову, что именно его желания и интересы являются самыми важными в этом мире и что, прежде всего, к его вечным и неотъемлемым правам относится неукоснительное их исполнение невзирая на интересы других людей. А препятствия для исполнения таких желаний и есть неопровержимое доказательство существования Зла в этом мире. Так кого из двух называть недобрым?