Тишина на задней парте! - [20]

– Я Зое её купил. Хочу гулять с ней пойти. Я две недели копил…

Парни замолчали. Чувства Болта к Зое вызывали уважение, тем более все знали, что Болт из очень бедной семьи, но Крынкин набрался смелости на адекватность:

– Слушай, Болт, ты же сам сказал, если башку не прилепим, тебе не до Зои будет…

Болт огорчился ещё больше, но согласился:

– Ну давайте хоть пожуём все.

Тотем разделили на троих и впали в негу. Каждое движение челюсти вызывало восторг. Но Крынкин прервал этот кайф:

– Ладно, хорош жевать, давайте уже прилепим эту голову. Петька, у тебя у одного руки растут откуда надо. Сможешь ровно поставить?

– Давайте.

Операция прошла успешно. Голова держалась.

Крынкин нежно покачал статую:

– Дедушка, ты, главное, не кивай, пока я клей не принесу. – В голосе Крынкина слышались забота и уважение. – Валим, пацаны.

На следующее утро Янина Сергеевна привела к памятнику человека из роно. Тот хлопнул Ильича по плечу. Голова накренилась и рухнула. На этот раз мимо горшков. Товарищ из роно был атеистом. Ему никто не помог. Янина Сергеевна стала гипсовой и мысленно подготовила приказ о колесовании сына скульптора.

– Владимир Михайлович – начинающий скульптор, мог ошибиться в расчетах.

Но Владимир Михайлович не зря носил свою голову. Внимательно осмотрев место преступления, он обнаружил не только клёпки из жвачки, но и обёртку, которую пионеры почему-то не забрали с собой. Она валялась за горшком.

– Янина Сергеевна, скульптор ни при чём. Думаю, это ваши ученики на днях его уронили. Видимо, вчера дело было, раз фантик уборщица не подмела ещё. На жевательную резинку прилепили, сорванцы, и жвачка как раз – это ключ к разгадке. Это не наша клубничная, – он рассматривал фантик, как Пуаро: – Это «Дональд». Странно, что они обёртку обронили. Торопились, наверное, что тоже о многом говорит. Значит, так, ищите, Янина Сергеевна, кто Владимира Ильича обезглавил.

Последнюю фразу сыщик сказал холодно и резко.

Янина Сергеевна вспыхнула. Она не понимала, шутит чиновник или нет, поэтому решила на всякий случай найти преступника. Проведя опрос общественного мнения, она выяснила, что кто-то видел, как ученики вроде бы какого-то из седьмых классов вчера играли в футбол, ну а «Дональд» привёл сразу к Зайцеву.

Янина Сергеевна вошла в класс:

– Зайцев, встань! Ну что, доигрался? Теперь у тебя неприятности крупные. Рассказывай, как ты Владимиру Ильичу Ленину голову отбил.

Крынкин & C^o вжались в стулья.

– Янина Сергеевна, я не знаю, о чём вы говорите. Какая голова?

Зайцев был спокоен.

– Обычная голова. Вчера тебя видели после четвёртого урока играющим в футбол рядом с памятником. А сегодня у него голова отвалилась. Судя по всему, ты её вчера отломал и на жвачку свою мерзкую иностранную при лепил.

Янина Сергеевна брала Зайцева на понт. Зайцев ответил равнодушно и убийственно:

– Я не мог этого сделать, у меня алиби.

Янина Сергеевна ушла в плоский штопор. Во-первых, слово «алиби» от семиклассника она услышать не рассчитывала. Во-вторых, понт не прошёл.

– Что у тебя? – со смесью раздражения, изумления и неуверенности спросила директриса.

– Алиби. Несколько уважаемых человек могут подтвердить, что вчера меня в школе не было.

– Интересно, почему тебя не было и кто эти уважаемые люди?

– Участковый, к примеру. Вчерашний день я провёл в милиции, поэтому мне не до футбола было.

Янина Сергеевна вышла из пике, настроение её ухудшилось до предела.

– Я не удивлена. Хорошо, об этом мы отдельно поговорим. Тогда расскажи, кому из одноклассников ты дал жвачку «Дональд».

Лицо Болта вытянулось. Он посмотрел на Зайцева и снова вспомнил о Боге.

– Никому.

– Врёшь! И если ты мне правду не скажешь, то всё равно будешь отвечать – но уже за всех. Так что лучше скажи сам, тебе и так в нашей школе не место.

– Даю честное пионерское и честное ленинское слово.

– Чтоб я от тебя честного ЛЕНИНСКОГО не слышала!!!

Дальнейшая инквизиторская работа никаких результатов не принесла. Определить виновных не удалось. Зайцева помучили по пионерской линии, но не сильно. Ленина без головы убрали. Скульптор начал лепить нового, что-то там затянул, потом переехал в другой район и сына в новую школу перевёл. Затем началась перестройка и «Уголок Октября» умер.

Виктория Медведева Кто поедет в Петербург?

© Виктория Медведева, текст, 2021

© Аня Жук, ил., 2021

– Так, ребята! Заканчиваем и сдаём тетради, – Полина Максимовна прошла по рядам: – Заканчиваем!

По классу пронёсся лёгкий шепоток. Кто-то принялся перепроверять решения, а кто-то судорожно завертелся в последней надежде списать у соседей. Но звонок неумолимо оповестил – перемена.

Полина Максимовна села за стол:

– Лена, собери тетради. Все остаются на своих местах, у меня для вас есть интересное объявление.

Шёпот усилился. Послышались отдельные предположения:

– Каникулы перенесут.

– Контрольную дадут переписать.

– Да нет, это наверняка про летнюю практику.

– Родительское собрание.

– Деньги собирать будут.

– Тихо, тихо! – Полина Максимовна подняла руку. – Объявление такое. На зимние каникулы у нас намечена поездка в Петербург.

Класс взорвался – крики, аплодисменты, мальчишки начали толкать друг дружку и дёргать за волосы впереди сидящих девчонок.