Тишина на задней парте! - [19]
– Нет, разумеется. Руки пусть он держит в карманах. Так мы решим вопрос выбора стороны света. Смотреть он, я надеюсь, может куда угодно. Сможете?
– Да, конечно!
Восхищению скульптора не было предела.
Пока лепили Ильича, Янина Сергеевна насобирала еще каких-то артефактов. Например, газету «Правда» от 7 ноября 1937 года, дня двадцатилетия революции, и организовала экспозицию. Газету, кстати, через некоторое время убрали. Учитель истории на торжественном приёме в школьной столовой, закусывая компот винегретом, порадовал Янину Сергеевну тем фактом, что именно в 1937 году почти все участники-организаторы революции принудительно отправились строем в мир иной. Их расстреляли как врагов народа. С революциями всегда такая неразбериха в итоге получается. Лучше не начинать. Янина Сергеевна, наслушавшись историка, газетку от греха подальше выменяла на копчёную колбасу у какого-то товароведа-коллекционера. Но это всё мелочи. Главное, что памятник В. И. Ленину занял своё место в просторной школьной рекреации. Справа и слева от него поставили горшки с цветами, и Янина Сергеевна вменила учителям, преподающим на этом этаже, следить за поливом. Те перепоручили школьникам старших классов, от старшеклассников задание упало к пионерам, от пионеров – к октябрятам и наконец – к школьной уборщице. В итоге цветы регулярно засыхали. Назначались новые ответственные, но ничего не менялось. Чаще всего гипсовый вождь видел вокруг себя лишь горшки с землёй. Думаю, он уже начал искать крестьян, которым бы её отдать, но в него неожиданно прилетел арабский мячик, и жизнь статуи развернулась на 180 градусов.
Кстати, всегда было интересно, почему теннисные мячи называли арабскими, и знают ли об этом арабы. Ну да бог с ней, с этимологией. Для чего нужны в школе рекреации? Правильно. Чтобы детишкам было где играть в футбол любым предметом, кроме кирпича. Обеспечить всех советских детей полями и мячами не удалось. Выкручивались, как могли. Играли всем подряд. Ластики, или, как их там, стирательные резинки, всякие баночки, коробочки, целлулоидные шарики и теннисные мячи занимали детишек часами.
Ленинская рекреация была немаленькой, и три семиклассника спокойно играли в футбол после уроков, не боясь повредить статую. Но у судьбы были иные планы. Проходивший мимо громила из десятого класса, к которому прилетел мяч, со всей дури отбил его, изобразив Роберто Карлоса. Мяч, как ракета, полетел в сторону намоленного пионерами уголка Ленина. На то он и десятиклассник, чтобы уметь испаряться, когда дело пахнет керосином. Не успел арабский снаряд влететь в Ильича, как великий футболист исчез.
Семиклассники охнули. Статуя зашаталась. Вождь мирового пролетариата стукнулся затылком о стену и потерял голову. Безо всяких булгаковских Аннушек, отмечу. За те доли секунды, пока голова летела вниз, футболисты стали верующими.
Бог услышал детские молитвы – и голова Ленина упала в горшок с землёй, да так ровно, что вспомнились кадры из знаменитого фильма «Голова профессора Доуэля». Вождь рос из почвы весьма органично.
– Нам конец, – прервал молчание несуразный Коля по кличке Болт.
– Старшеклассник слился, кто он – мы не знаем. Зато много кто видел, что мы здесь играли. За голову Ленина нам наши головы оторвут. Чего делать будем?
Шесть глаз смотрели на Ильича в горшке.
– Повезло, что в горшок упала, хоть не разбилась. – Долговязый Костя Крынкин начал искать в ситуации светлую сторону.
– Офигенно повезло. Может, пойдем прямо сейчас к Янине, сдадим целую голову, пятёрку получим. Костян, ну какое «повезло»!
– Болт, ты что, тупой? Её приклеить можно.
Крынкин вынул дедушкину голову из, так сказать, клумбы, отряхнул и приставил назад. Скол был идеальным. Петька и Болт хором выдохнули:
– Нужен клей. Побежали к трудовику!
– Какой трудовик?! Он спросит, зачем клей, или с нами пойдет. Да и вообще не факт, что он у себя. Жёвка нужна. Есть у кого?
– Крынкин, ты нормальный? Ты хочешь голову Ленина на жвачку приклеить?
Болт не унимался, но Костя был до предела логичен:
– Есть идеи лучше? До перемены десять минут. Пока ты клей найдёшь… На жвачке она день точно простоит, а я из дома клей завтра притащу, и приклеим. У кого жёвка есть?
Болт почему-то мялся и смотрел в пол.
– Болт, ты чего? У тебя жёвка есть, а ты давать не хочешь?! – Крынкин практически кричал.
Круглолицый Болт хмуро ответил:
– Это не простая жёвка. Это «Дональд».
Надо отметить, что жевательная резинка «Дональд» в советское время приравнивалась к спортивной машине сегодня. За неё продавали душу и прочие человеческие активы.
– Откуда?
Двое друзей на минуту забыли про Ленина.
– Купил.
– У кого?! У Зайцева? Ты же сказал, что у этого барыги никогда ничего не купишь?
Гриша Зайцев был настоящим инфантом терриблем[6] всея школы. Хулиган, драчун и, наконец, бессовестный и беспощадный спекулянт. Папа у него был моряком и привозил Грише всякий зарубежный яркий хлам, который от бедности в СССР ценили дороже золота. Много чего продал Зайцев школьникам, но ничего не было притягательнее жевательной резинки «Дональд». Я тоже до сих пор дрожу от воспоминаний о её запахе, а ещё в ней были вкладыши, и они стоили отдельных денег. Стыдно сказать, даже у жёваной – секонд-рот – резинки, и то была цена.
