Теория падений (Записки зонального менеджера) - [15]
— Слава, называйте меня на “ты”. Ведь вы старше меня, — у Радика сорвался голос. Ему так хотелось попросить: скажите еще раз про “Доски судьбы”.
— Как скажешь! — Слава протянул ему руку. — А потом, у меня ведь тоже имеется небольшой авиапарк, и мои специалисты сказали, что эта ТВОЯ теория вполне применима на практике в частном порядке. Ты мог бы с ними сотрудничать?
Радику показалось, что весь мир специально напрягся и сработал только для него, чтобы у него одного все так идеально совпало и сбылось все задуманное — Слава, ты…
— Ты!
Бармен, который все время их разговора вел себя подчеркнуто индифферентно, выронил шейкер.
Охранники, похожие на смешных разбойников, уносили покупки, Слава шел следом. Радик всегда с досадой смотрел на вечное несоответствие в его тотал луке — Слава очень любил экзотические туфли и почти всегда одевался так: строгий классический костюм и крокодиловые туфли с чуть загнутым носом и высоким каблуком. У Радика так и чесался язык сделать ему замечание.
— Радик влюбился! — Ирка постучала в стенку примерочной и усмехнулась.
— Поздравляю, — голосом женщины, красящей губы, сказала Таня.
— Гребаный магазин! — сказал Радик и засмеялся.
Счастливый Радик брел по ночному Арбату. У кафе с двух сторон громоздкие мотоциклы. Проходя по этому коридору, он почувствовал, как веет теплом от их разгоряченных двигателей. Под светящейся крышей сидели байкеры и красивые девушки. Теперь у Радика не было зависти к ним, ни к кому не было, и он знал, что это благодаря Славе-Вячеславу, благодаря тому, что востребована самая главная работа его жизни.
Когда Радик рассказал обо всем Лорке, он вдруг заметил в ее глазах корыстный блеск, которого не было раньше.
Теперь Радик на крыльях летел в магазин. Не замечая пробок, не чувствуя тесноты людей вокруг. Сегодня утром, часов с одиннадцати, Радик заметил, что бар на площадке между магазинами Китон и Кензо, постепенно заполняется девушками — юными, торжественными, к чему-то приготовившимися. “Наверное, модели, — подумал Радик. — Показ, видимо, готовится. Опять проблемы, черт побери”. На минус третьем этаже он увидел Адбериева, деловитой походкой спешащего из салона Альдо Коппола к лифту. Радик почтительно поздоровался: “Здравствуйте, Рудольф Агариевич. А к нам уже пришли ваши размеры, как вы и заказывали, и Китоновские туфли по Вашей мерке”. Тот автоматически улыбнулся и кивнул головой.
Радик сходил в туалет, прижал воском Тафт жесткие волосы, уложил их на косой пробор. А когда вернулся, увидел Славу. Теперь с ним были охранники, похожие на фээсбэшников. Радик обрадовался, что хорошо и свежо выглядит сейчас, как специально.
— Блин, Слава, извините, а портные еще не закончили ваши пиджаки.
— Да и хер с ними, Радик, — просто сказал Слава. — Я ненадолго, привез тебе пригласительный, хочу позвать на одну нашу тусу, — он протянул Радику длинную, похожую на линейку, ярко раскрашенную картонку.
Вечером бармен Ваня спросил у Радика: “Видел утром девушек у меня в баре?”
— Да-а, модели, наверное, к показу готовятся?
— Нет, это Адбериев назначил встречу проституткам. Выбрал одну и уехал. Он часто так делает.
— Обалдеть! — словно обрадовавшись, воскликнул Радик. Теперь так получалось, что он всему был рад, все воспринимал с истеричной восторженностью.
Отлично, что кончился сентябрь и, как всегда, так много нового открывает и предлагает октябрь.
И как всегда, когда все хорошо, Радика что-то тревожило и страшило, некое темное, слепое пятно на его душе предостерегало от чего-то.
“Лорке сказал, чтоб не ждали меня. С тоской и тревогой поцеловал маленького Германа. В супермаркете “Пятерочка” купил дешевые презервативы, особо чувствительные. В парфюмерном магазине украдкой опрыскал себя парфюмом из пробника. Машина Славы уже стояла возле метро. Я увидел, как вздрогнули девушки на автобусной остановке, когда я пошел и сел в этот роскошный автомобиль. Со странным чувством смотрел я из окна на рынок, на торгующих бабушек, на нерусских людей за лотками с овощами, на бедные советские машины, я смотрел с жалостью и превосходством. Как это ни смешно звучит, я уже чувствовал себя избранным, особенным. Машину вел один из главных телохранителей Славы, и я понял, что меня всегда удивляло в его лице. На нем как будто сделана грубая пластическая операция. Мне казалось, что этот человек — убийца, и каждое убийство отпечатывалось на его лице в виде этих глубоких мученических морщин по краям глаз, в виде этих горьких, истеричных носогубных складок, в виде этих развитых желваков и челюстей, будто всякий раз, когда он нажимал на курок, он сильно стискивал челюсти.
Это была дача, похожая на Большой театр. Бескрайний участок с каналом, впадающим в огромный водоем, другого берега не видно, наверное, озеро какое-то. По каналу плавала гондола. Гондольер в пиратской повязке и с бесцветным официантским лицом. У причала несколько яхт. И много-много людей на территории. Несколько раз я встречал клиентов своих магазинов. Они присматривались и мучительно пытались узнать. Чуть стемнело, и заметнее стали факелы, освещающие дорожки, беседки, лужайки. Славы не было. От страха, смущения и неприкаянности стал напиваться. Смотрел на всех исподлобья и хмыкал в гулкий стакан с виски. Официанты наперебой приставали с напитками. Мне захотелось как-то приколоться, и я понял тогда, что напиваюсь. Нечаянно залил сигареты виски. Тянул так, что сигарета искрила и чувствовался вкус древесного спирта. Неловко перед Славой, что уже набрался. И я обрадовался, что есть Слава — как отец или брат, которых у меня не было.
Фарид Нагим, прозаик и драматург от бога. Права на его пьесы, поставленные во многих театрах Европы, принадлежат Берлинскому театральному агентству «Хеншел Шаушпиль», которое работало с произведениями Горького, Булгакова, Есенина, Вампилова, Петрушевской и Улицкой. Своей театральной родиной он считает Германию – именно там впервые увидела свет его пьеса «Крик слона» (лауреат премии «Русский Декамерон» 2003 года), а также другие произведения.«Танжер» – дебютный роман автора и этот дебют наконец в России!Танжер город-рай, остров безрассудства, сладостных наслаждений и вольных мечтаний.
Фарид Нагим, прозаик и драматург от бога. Права на его пьесы, поставленные во многих театрах Европы, принадлежат Берлинскому театральному агентству «Хеншел Шаушпиль», которое работало с произведениями Горького, Булгакова, Есенина, Вампилова, Петрушевской и Улицкой. Своей театральной родиной он считает Германию — именно там впервые увидела свет его пьеса «Крик слона» (лауреат премии «Русский Декамерон» 2003 года), а также другие произведения.«Танжер» — дебютный роман автора и этот дебют наконец в России!Танжер город-рай, остров безрассудства, сладостных наслаждений и вольных мечтаний.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.