Махнули… и тут дверь в зал захлопнулась. То ли от сквозняка, то ли случайно кто-то толкнул… Таша попыталась открыть её, но дверь не открылась. Наверно упал крючок, которым запиралась она изнутри.
Юлька осталась одна в темноте…
Она стояла, прижавшись спиной к холщовому заднику, и держала в левой руке праздничный торт. В правой у неё была зажигалка. Руки дрожали так сильно, что девчонка боялась уронить торт на пол. Ужас душил её. И с каждой секундой он все нарастал. Казалось, вот-вот тьма сгустится и она увидит… увидит… чудовище! Что-то такое, чего невозможно представить… И ЭТО навалится на нее!
Ей всего-то и нужно было в условный момент зажечь свечи и выйти на сцену, обойдя дверь. Выйти из-за двери. Только это…
Дверь эта не открывалась. Никогда! Она попросту не могла открыться так задумана, так устроена — по ходу действия это было не нужно. Рабочие просто сколотили её, прибив к полу — и все.
«Это только декорация, — успокаивала себя Юля. — Декорация… Она не страшная и мне нечего бояться. Совсем нечего…»
Там, в отдалении, в проеме двери в зал стояли ребята. Их фигурки смутно маячили в полутьме. И вдруг что-то хлопнуло. Юлька осталась одна в темноте. В кромешной тьме! Она подумала, это знак: пора начинать. Маленькая, дрожащая девочка с двумя смешно торчащими хвостиками и веснушками на носу чиркнула зажигалкой и начала зажигать свечи. Ох, как их много! Сорок три! Она обожглась, слабо вскрикнула… И тут дверь перед ней вдруг начала открываться.
Юля застыла на месте, приоткрыв рот. Хотела крикнуть, но голоса не было. Дверь открывалась, и там, там… в зале было что-то. Что-то черное, очень черное — чернее мрака. И ОНО стало двигаться на нее.
Торт накренился и шмякнулся на пол. Свечи погасли.
