Тело твое создано для любви - [5]

Отстала от жизни? Нет, смотрит в будущее!

Но охранять любовь, отстаивать свободу, провозглашать жизнь, защищать достоинство тела — иногда это значит кричать: «Осторожно, заминировано! Берегитесь!»

И Церковь поступает так всегда и везде. Перед лицом зла молчание означает соучастие. Церковь становится голосом безгласных. Она озвучивает крик всех малых и бедных. Она защищает их. Когда человеку стыдно — Церковь яростно сражается. Она не может молчать. Она предпочитает сегодня выглядеть старомодной и реакционной, чем завтра услышать обвинение в сотрудничестве с теми, кто организует сегодняшнее самоистребление человечества. Именно она первой в Римской империи восстала против рабства женщины[23].

Через двадцать лет мы увидим, что, если бы не Церковь, в человечестве не осталось бы ничего человеческого[24].

Так что же — Церковь отстала от жизни? Нет, опередила своих противников!

Опоздала к решению проблемы? Нет, ответила на еще не заданный вопрос!

Суровая и безупречная? Нет, нежная и искренняя!

Теперь ты понимаешь, почему позиции Церкви иногда могут показаться чересчур бескомпромиссными? Дело в том, что когда мы говорим о таких серьезных вещах, как генетические манипуляции или извращения любви, речь идет о выживании человечества. Среди неимоверного крушения всех ценностей необходима эта алмазная скала, чтобы пришвартовать к ней наши хрупкие суденышки, дающие течь со всех сторон, увлекаемые течением.

Церковь привлекает все больше и больше неверующих просто в силу той абсолютной уверенности, с которой она говорит о теле, любви и жизни[25].

Для нее защитить любовь от смерти — это вопрос жизни.

Вернуть жизнь телу — вопрос любви.

Для нее нет знания без осознания,

нет осознания без познания,

нет познания без надежды,

и нет надежды для человека без опыта Богообщения.

И еще: не может быть этики без мистики,

не может быть сексуальной жизни без жизни духовной,

не может быть генетических исследований без евхаристического осмысления.

Ибо для нее:

чем больше веры, тем меньше закона,

чем больше сопричастности, тем меньше потребительства,

чем больше доверия, тем меньше насилия,

чем больше героизма, тем меньше эгоизма,

и, чем меньше эгоизма, тем меньше будет эротизма.

Позволь им соединиться!

Пойми, что в своей манере выражения Церковь может казаться неловкой, бестактной. Ей так трудно говорить одновременно со всеми народами земли, оставаясь внимательной к каждому, как если бы он был единственным в мире, говорить, глядя далеко вперед, думая о будущем, не забывая о твоей конкретной проблеме, здесь и сейчас[26]. Главный вопрос для нее — как избежать разрыва между любовью и истиной, требовательностью и милосердием — парами, навеки повенчанными в Сердце Бога.

Не порочить истину, не опошлять любовь[27].

Любовь без истины: флирт.

Истина без любви: блеф.

Истина — магний любви,

а любовь — кальций жизни.

Любовь требует провозглашать истину.

Пусть в тебе истина и любовь, требовательность и милосердие сольются в объятии, которое ничто не сможет разорвать. И их ребенком будет счастье.

Люби ее, чтобы она стала прекрасной

Пойми, что кажущаяся суровость Церкви — лишь оборотная сторона ее неимоверной нежности. Она видит в тебе лучшее, она хочет защитить это любой ценой, даже если придется защищать тебя от тебя самого. Ее требования — требования твоего собственного сердца. Она осмеливается требовать от тебя многого, ибо знает, что ты достаточно силен, чтобы выполнить эти требования. И эти требования соответствуют самому прекрасному, что есть в тебе. Она ценит тебя по достоинству. Она хочет, чтобы ты достиг максимума того, на что ты способен. Если когда-нибудь Церковь — через своих детей, таких же грешных, как и ты, — разочаровала, обидела тебя, я прошу тебя: прости ее, пожалуйста. Возьмешься ли ты сделать ее более прозрачной, не закрывающей Иисуса? Такой, о какой ты мечтаешь? Такой, о какой мечтает Он? Разве ваши мечты не совпадают?

Холм Радости[28]: мир завтра.

Как прекрасна Церковь, повсюду встречающая новую юность, увлекающий пыл, фантастический порыв, новое дыхание.

На всеми забытом холме северо-запада Испании нас было более 500000 молодых, со всего мира, пришедших пешком, приехавших на лошадях, на внедорожных велосипедах, по морю — мы были как огромная река. Вызванные одним кивком маленького человечка в белом — нашего Иоанна Павла. Какой другой человек способен, если хочет, собрать в самых бедных городах молодежь со всего мира, сотни тысяч?

Я слышал, как после недель пути пешком и ночей в палатках, они из-за всех сил хлопали в ладоши, когда в ночи звучало: «Чтите любовь! Живите в свободе целомудрия! Не позволяйте торговцам иллюзиями обмануть вас! Созидайте сияющие семьи 2000 года!»

Как заразительна радость веры! Чудесное воздействие Истины, встречающее ту глубокую правду, что каждое существо несет в глубине себя.

На Холме Радости — с 500000 молодых, посадившими 5000 новых деревьев: видение Церкви завтрашнего дня. Здесь были родители, монахи, священники, политики, управленцы, художники, творцы, мученики начала третьего тысячелетия.

Эти молодые люди всех рас, народов и языков: пламенное и живое пророчество о Церкви завтрашнего дня, и уже — нынешнего.