Тело твое создано для любви - [3]

Жизнь становится совсем иной: ты возрождаешься!

Да, доверие порождает доверие. Восхищение пробуждает восхищение. Красота рождает красоту. Любовь дарует жизнь.

2. УЖАС: ПРОБУДИСЬ!

Невидимый Чернобыль

Так что же произошло? Атомная энергия несет смерть: Чернобыль. Химическая промышленность выходит из-под контроля: кислотные дожди уничтожают леса, отходы загрязняют грунтовые воды... Огонь, такой ласковый, теплый, может уничтожать все вокруг: Армеро[12]. Но есть ли огонь более обжигающий, чем огонь любви?

И вот мы столкнулись с тем, что уже предчувствовали: неуправляемая сексуальная энергия может нести смерть — СПИД. Потому что поистине любая хорошая вещь, потеряв свою цель, обращается против человека. Любое злоупотребление разрушительно. Но почему, почему же надо было дожидаться катастрофы, чтобы осознать это?

Когда пренебрегают экологией, под угрозой фауна и флора. Когда недооценивают важность элементарной экологии тела, элементарного воспитания души, неизбежно разрушение. Саморазрушение. Ведь здесь идет речь уже не об окружающей среде, но о самом человеке. А внутри человека — о том, в чем средоточие его существа, об источниках, несущих и дарующих жизнь, — о крови и сперме^{1}.

Трагический парадокс: в своем телесном выражении любовь «сомкнута» со страхом. Тревога царит там, где должна расцветать радость. Там, где зарождается жизнь, бродит смерть. К передаче вечной жизни примешивается заражение смертоносным вирусом…

Пока еще не слишком поздно

Прости, что я говорю об этом. Тебе уже прожужжали все уши. Но как я могу молчать?

Франк, мой друг, которому было 22 года, умер от СПИДа[13]. Позже умерли еще несколько моих друзей. Как и многие, многие другие (и если среди них нет твоих знакомых, то это всего лишь вопрос времени).

В последнем письме Франк писал мне:

«Любви, уводящей, не спрашивай, куда... Моя жизнь будет Любовью, моя жизнь... ради Любви».

Значит, он знает, что есть Любовь превыше всякой любви, которая и ожидает его. Но он знает и то, что именно из-за искаженной любви он умирает так, и что только истинная, чистая Любовь Иисуса может исцелить его от всех искажений любви.

Мне хочется прочитать, прокричать его последнее письмо на всех перекрестках, тротуарах, везде, где над любовью смеются, извращают, продают ее:

«Скажи всем молодым, таким, как я: пожалуйста, разрешите Иисусу встретиться с вами — пока еще не слишком поздно!»

Эта книга — не что иное, как этот последний призыв, положенный на музыку.

«Я кричу, взываю к Богу: услышь меня, Господи!

Услышь мой голосок — слабый, но такой любящий!»

Он взывает к нам: перестаньте топтать любовь! Услышишь ли ты его голос — слабый, но такой любящий?

Крик крови — слышишь?

Франк взывал от имени сотен тысяч американских мальчиков, которые вынуждены заниматься проституцией, чтобы выжить. Одни уже заразились ВИЧ-инфекцией, другие скоро заразятся^{2}. Многих ли из них кто-то принимает, лечит, заботится о них? И многими ли занимаются не врачи в перчатках и масках, экипированные, как космонавты?

Он взывал от имени неимоверного множества юных рабов, жертв работорговцев в деловых костюмах, которые покупают и рассылают по всей планете живые тела, как сырье, предмет уже не роскоши, но разврата^{3}.

Нынешние эксплуататоры куда менее гуманны, чем те, что в прошлом веке допускали, чтобы дети надрывались и погибали на заводах: у сексуальной индустрии уже намного больше жертв, чем у индустриальной революции XIX века.

Война: в Ливане или на Западе?

Он кричал от имени всех маленьких жертв развратного эгоизма^{4}.

Поистине, трагедия — когда первая и нежнейшая колыбель жизни делается могилой. Материнская утроба становится кладбищем. Покушение на жизнь у самого ее источника, там, где она расцветает, в мгновение, когда она передается, — не это ли вызывает отвращение к жизни? Сегодняшний день ставит перед выбором — экология или «некрология» тела.

Не станет ли подлинным лекарством от СПИДа — Сексуальность, Преображенная Истиной и Доверием?

Проблема полового созревания или спазмы агонии?

Как разрушают тебя землетрясения мира сего! Сегодня перемены сразу во всем обрушиваются на тебя со всего размаха. И ты оказался без защиты, без тылов, без корней. Тебя швыряет из стороны в сторону, как хрупкий серф в центре урагана. Колеблются понятия, относящиеся к области самого сокровенного: тело, любовь и особенно — жизнь. Да, даже жизнь. Каждый день приносит результаты новых экспериментов в области «человеческого воспроизводства»: дети из пробирки, женщины, вынашивающие чужих детей, замороженные — или забракованные — эмбрионы и т. д. Люди больше не знают, кто такой человек, что такое любовь, какова цель жизни, что делать со своим телом…

Так что же, все человечество — в разгаре переходного периода? Неужели благодать детства потеряна, способность к восхищению, свойственная 7-8-летним детям, увяла, энергия 12-13 лет сломлена? Не обретя ни зрелости, ни равновесия, люди колеблются. Человек не знает, кто он такой. Человечество ищет себя — как ты в твои 15-18 лет. Опьяненные своими силами, богатством, знаниями, люди играют в ученика чародея, думая, что им все позволено, что для них нет невозможного. Они играют с жизнью, шутят с любовью, развлекаются с телом, флиртуют со смертью.