Тело твое создано для любви - [39]
Ты с любовью принимаешь ее ранимость. Благодаря полному доверию вы учитесь отдавать себя и принимать другого.
Ты принимаешь ее раны, которые требуют исцеления и могут быть исцелены именно твоей любовью. Может быть, в детстве ей не хватало любви, но благодаря твоей любви она обретет новое детство. Ты сможешь воссоздать ее. Это фантастическая сила любви: любовь создает заново все, к чему прикасается, исцеляет все.
«Я люблю тебя — не такую, как я тебя воображаю, но такую, какая ты есть. Такую, какой сделала тебя жизнь, даже, и особенно, если она ранила тебя. Я хочу все о тебе узнать, узнать все о твоем детстве, обо всех твоих ранах. И я хочу, чтобы ты знала все обо мне. Отдавая друг другу свои раны, мы постепенно будем исцелять друг друга. Чем больше ты страдала, тем больше я тебя люблю».
Постепенно она начинает чувствовать, что ее любят, понимают, смотрят не на то, чем она кажется, но на ее сущность. Она начинает верить в себя, просто потому, что ее наконец-то полюбили, приняли все то, что раньше вызывало презрение и отвержение. В тебе вызывает нежность то, что она сама в себе не принимает! Подумать только, какая фантастическая возможность открыться жизни! Какое возрождение! И ты, Эрик, таким образом становишься врачом ее израненного сердца. А она делает для тебя то же, что ты делаешь для нее. Это непрерывная терапия любовью, которая лучше любой психотерапии, хотя последняя и бывает нужна и полезна.
Твой взгляд преображает ее раны. Теперь, когда она чувствует, что ты любишь ее за ее раны, а не несмотря на них, она понимает их смысл. Горечь и бунт исчезают. Она больше не боится быть самой собой в твоем присутствии. Она не стыдится быть бедной, слабой, маленькой — ведь она видит и тебя таким же бедным, слабым и маленьким.
Чудесная школа бедности
Но именно когда ты любишь, ты начинаешь яснее видеть свои недостатки, слабости, ограничения.
Пока ты был один, ты мог притворяться, придумывать, воображать себя способным на героические поступки. Но любовь заставляет тебя выйти из пространства себя, превозмочь себя, забыть о себе. Значение имеет только она — Клер. То, что она думает, любит, чего она хочет. И ты чувствуешь себя таким слабым! Сможешь ли ты дать ей все то, чего она от тебя ожидает? Сможешь ли ты быть на высоте — на уровне ее любви? Ты чувствуешь себя совсем маленьким, совсем хрупким.
Ничто не разрушает гордость, не спасает от эгоцентризма и нарциссизма, как влюбленность. Любовь переносит центр тяжести, и ты уже не концентрируешься на себе. Она разбивает вдребезги твое желание обладать, властвовать. Ты становишься слабым и бедным. Но чем более слабым и бедным ты будешь, тем больше она будет любить тебя. Потому что она тоже любит тебя в первую очередь не за твою силу, способности, подвиги или обещания, но в первую очередь потому, что ты так же беден, как она.
Когда приходит любовь, ты больше не принадлежишь самому себе. Ты принадлежишь ей больше, чем себе. Ты хочешь полностью принадлежать ей, а не себе. Ты словно зависишь от нее, связан с ней.
«Истинная любовь поглощает любящего, но уважает любимого. В ситуации ложной любви все обычно происходит наоборот. Когда любовь истинная, любящий захвачен возлюбленной, а не пытается захватить ее. Мы едины, ибо нас соединяет любовь, нас двое, ибо любовь уважает каждого, нас трое, ибо любовь превосходит нас»[144].
Влюбленный — самый ранимый человек на свете!
«Всякий любящий слаб. Но — любовь делает его слабым, или слабость делает его любящим?»
Гюстав Тибон[145]
Любовь делает тебя ранимым больше, чем что бы то ни было. Я больше не могу быть равнодушен к Клер. Все, что имеет к ней отношение, касается меня до глубины души, проникает в сердце, переворачивает все мои чувства.
Вся моя система самозащиты рушится. Мои маски спадают. Я не могу ничего спрятать от нее. Она уже все обо мне знает. Я совершенно прозрачен! Она знает все о моей жизни, обо мне. А иначе — разве это была бы любовь?
Может быть, поэтому требования любви могут пугать нас? Мы так хотим, чтобы отношения шли дальше — и в то же время убегаем…
«Сегодня мое сердце плачет. Я чувствую себя такой грязной. Я причинила боль человеку, который меня любил. Он протянул ко мне руки, а я отвергла его. Я испугалась его любви. Я уже не знаю, кто я, чего я хочу. В глубине души мне так хочется, чтобы меня любили ради меня самой, но как только это случается, я спасаюсь бегством. Похоже, я просто боюсь быть любимой. Я боюсь Любви — разве так бывает?
С Иисусом мне так хорошо, так спокойно, но как только любовь становится сильнее, я уже в панике, я больше не верю в любовь. Любить — меня? Да разве меня можно любить? Слишком долго насмехались над моими мыслями, над моим телом
