Текст-1 - [75]
Судите сами. Цветные подмяли под себя всю сферу торговли. Поэтому призыв "не покупай у цветных" идиотичен – ибо цветным принадлежит вся сфера торговли, на 100%. Если ты что-то покупаешь или продаёшь – ты помогаешь цветным народцам.
Автоматически!
При СССР бизнес был запрещён, поэтому цветные сидели по своим аулам. Никто их там не держал. Бери билет (а билеты были дешёвые, не то что сейчас) и езжай в столицу! Но кем там работать, чем там заниматься? Ракеты и танки проектировать?
Детишек в школе учить? Зонды на Марс запускать? Всё это для цветных слишком трудно и неинтересно, они к такой работе неприспособлены.
Что во время СССР, что сейчас – технократа-неарийца не встретишь. И что во время СССР, что сейчас – не встретишь русского торгаша. Русский не будет сидеть в банке или в торговой палатке. Цветной не будет строить машины и проектировать технику. Экологические ниши не пересекаются.
Поэтому русский программист, инженер, учёный с кавказцами и евреями не конкурирует. Ибо представителей этих народов в подобных сферах деятельности – с гулькин нос, и это как правило обрусевшие полукровки. Зато он конкурирует с другими русскими программистами, инженерами, учёными, если это вообще можно назвать конкуренцией, ибо конкуренция возможна лишь в непроизводительных видах деятельности, в "играх с нулевой суммой". Ибо если капитан корабля начнёт конкурировать со штурманом, корабль развалится на куски.
При этом средний русский националист не только не хочет стать "лучше кавказца и еврея в деле торговли", он даже не хочет стать богаче их, иначе он бы не лез в политику, а просто упорно работал бы. Он хочет заниматься любимым делом и при этом быть не чмом под ногами еврейских и кавказских буржуев, а уважаемым человеком. Сами русские не хотят быть буржуями, банкирами и торговцами – им это неинтересно, да и плохо у них это дело получается.
То есть реальный (а не фиктивный) подсознательный позыв, движущий русскими националистами, ясен и прост: верните нам командно-административную экономику!
То есть: верните нам коммунизм!
Русские хотят строя, где доминировали бы брахманы (интеллектуалы) и кшатрии (воины), а вайшью (торговцы) бы занимали низшие уровни иерархии. Это автоматически разрешает расовый вопрос. При капитализме же расовый вопрос решить вообще невозможно, ибо даже если будет "министерство по борьбе с инорасовой угрозой", статус "почётного арийца" можно будет легко купить за деньги, как это, собственно, и было в Третьем Рейхе. Поэтому-то коммунист Сталин разрешил "еврейский вопрос", а капиталист Гитлер – не смог.
В своё время Карл Маркс сказал, что уничтожить евреев можно лишь уничтожив торгашество. Он не ошибся.
Увы, большинство националистов этого не понимает. В девяностых годах русские патриоты видели своим главным врагом американцев и "мировой сионизм". В начале двухтысячных русские патриоты видели своим главным врагом кавказскую мафию и еврейских литераторов. К концу второго срока Путина патриоты выбрали своим главным врагом бесправных дворников-таджиков и ещё более бесправных русских антифашистов. Если так пойдёт дальше, то скоро главной проблемой русского патриотизма станет проблема бездомных собак ("разносят по нашим городам заразу",
"кусают русских прохожих" и т.д.). Русский национализм окончательно превратился в идеологию национальной капитуляции.
СССР явно испортил русских. Тезис "и кухарку научим управлять государством", приведённый в жизнь лифтами социальной мобильности ("кто был ничем – тот станет всем") и всеобщим бесплатным образованием, сильно уменьшил поголовье кухарок, а также дворников, уборщиков и прочих пролетариев, которых теперь приходится заменять цветными.
Казалось бы, что человеку в жизни нужно? Дом, хорошая работа, симпатичная жена, детишки, приличная старость. Всё это предлагают идеологии либерализма (религия водки и рыбной нарезки) и национализма (религия 14 слов). Но они в России потерпели полнейший и необратимый провал. Русские не хотят заворачивать для европейцев гамбургеры и обслуживать иностранных секс-туристов. Они хотят чёрных башен и полётов на Марс. А тех, кто этого не хотят (в частности европейцев и американцев) – считают за недочеловеков.
Не цепляют русского человека 14 слов, не цепляют…
В конце концов эти 14 слов были придуманы на Западе, а Запад – враг белой расы.
Цель Запада – увеличение скорости оборота средств обмена. Других целей у этой системы нет и быть не может. Иными словами, бабло должно крутиться. Чтобы бабло крутилось, нужна максимизация количества транзакций. "Пакупай, прадавай, слющай, да?" Вопрос прибыли или выгоды в капитализме не стоит. Сама система, если рассматривать её именно как систему, как живой организм, заинтересована лишь в увеличении количества транзакций. Поэтому самый крутой миллиардер, если он не тратит эти миллиарды – лох. То есть с точки зрения системы – тромб, блокирующий денежный оборот. Считать, что денежный оборот (деньги – символ транзакции) как-то связан с прогрессом или хотя бы ростом – глупо. Какая разница, что обменивать – компьютеры или какашки в сахаре? Подобный подход (количество вместо качества) всегда приводит только к регрессу. Достаточно посмотреть, во что превращается любой хороший проект, когда туда приходит коммерция. Коммерция – это энтропия в чистом виде. The best things in life are free.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лешек Колаковский (1927-2009) философ, историк философии, занимающийся также философией культуры и религии и историей идеи. Профессор Варшавского университета, уволенный в 1968 г. и принужденный к эмиграции. Преподавал в McGill University в Монреале, в University of California в Беркли, в Йельском университете в Нью-Хевен, в Чикагском университете. С 1970 года живет и работает в Оксфорде. Является членом нескольких европейских и американских академий и лауреатом многочисленных премий (Friedenpreis des Deutschen Buchhandels, Praemium Erasmianum, Jefferson Award, премии Польского ПЕН-клуба, Prix Tocqueville). В книгу вошли его работы литературного характера: цикл эссе на библейские темы "Семнадцать "или"", эссе "О справедливости", "О терпимости" и др.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Что такое событие?» — этот вопрос не так прост, каким кажется. Событие есть то, что «случается», что нельзя спланировать, предсказать, заранее оценить; то, что не укладывается в голову, застает врасплох, сколько ни готовься к нему. Событие является своего рода революцией, разрывающей историю, будь то история страны, история частной жизни или же история смысла. Событие не есть «что-то» определенное, оно не укладывается в категории времени, места, возможности, и тем важнее понять, что же это такое. Тема «события» становится одной из центральных тем в континентальной философии XX–XXI века, века, столь богатого событиями. Книга «Авантюра времени» одного из ведущих современных французских философов-феноменологов Клода Романо — своеобразное введение в его философию, которую сам автор называет «феноменологией события».