Техника и вооружение 2008 12 - [13]
Как следует из документов, штурмовики 17-й ВА Юго-Западного фронта, действовавшие в полосе Воронежского фронта, новые противотанковые авиабомбы не применяли.
Не отмечается применение ПТАБ и в полосе Центрального фронта. Для борьбы с танками противника экипажи 2-й гвардейской и 299-й штурмовых авиадивизий 16-й ВА использовали 5 июля в основном фугасные авиабомбы калибра 100 и 50 кг, осколочные авиабомбы АО-25, а также ампулы АЖ-2 с зажигательной смесью КС.
По поводу первого боевого применения ПТАБ летчиками 291-й шад генерал-полковник С.А. Худяков в донесении на имя командующего ВВС маршала А. А. Новикова о действиях авиации 5 июля сообщал: «..летчики полковника Витрука в восхищении от результатов действия этих бомб».
Учитывая отличные результаты действия ПТАБ, советское командование приняло решение 6 июля применить эти бомбы массированно одновременно на Центральном и Воронежском фронтах. В этот день штурмовики 2-й ВА сбросили по танкам противника 11703 ПТАБ, а 16-й ВА – 1784 таких бомб. 11а следующий день масштабы боевого применения ПТАБ возросли: их расход во 2-й воздушной армии составил 14272 штуки и 7585 в 16-й ВА. Причем главными противотанкистами оказались 299-я шад 16-й ВА и 291-я шад 2-й В А. На полки этих дивизий пришлась львиная доля расхода ПТАБ. Начиная с 9 июля, ПТАБы начали использовать и в 17-й воздушной армии. Еще через три дня новые авиабомбы в большом количестве были применены штурмовиками 1-й и 15-й воздушных армий Западного и Брянского фронтов, войска которых проводили орловскую наступательную операцию.
Немецкий танк Pz.V «Пантера», уничтоженный штурмовиками в 10 км от Бутово. Попадание ПТАБ вызвало детонацию боеприпасов. Белгородское направление, июль 1943 г.
Уничтоженная штурмовиками противотанковая СУ «Мардер III».
Массовое применение ПТАБ имело ошеломляющий эффект тактической неожиданности и оказало сильное моральное воздействие на противника. Немецкие танкисты, как, впрочем, и советские, за два года войны привыкли к относительно низкой эффективности ударов авиации. Поэтому на первых порах немцы совершенно не практиковали рассредоточенные походные и предбоевые порядки, за что и были наказаны.
Бывший начальник штаба 48-го германского танкового корпуса генерал фон Меллентин впоследствии писал: «…многие танки стали жертвой советской авиации – в ходе этого сражения русские летчики, несмотря на превосходство в воздухе немецкой авиации, проявляли исключительную смелость».
Во всех случаях экипажи докладывали, что от прямых попаданий ПТАБ танки и автомашины горят, на .местности все загорается, а при повторных налетах танки сходят с дороги и рассредоточиваются.
Многочисленные доклады летчиков об уничтожении ПТАБами большого количества бронетанковой техники противника вызывали вполне законное недоверие вышестоящего командования. «Данные, полученные от летного состава, не могут являться объективными, так как летный состав штурмовиков падения своих бомб не видит и судит о поражении танков по косвенным признакам, например, столбам дыма, выделяющимся из общего облака пыли, …или по очагам взрыва, которые при смешанной бомбовой зарядке в группах, практикующейся в частях, могут являться следствием взрыва своих бомб крупного калибра», – указывал старший помощник начальника 2-го отдела Оперативного управления штаба ВВС инженер-майор И. В. Пименов в своем отчете о командировке в части и соединения 16-й ВА.
По этой причине в ряде случаев для контроля результатов ударов стали вылетать офицеры штабов дивизий и лично командиры полков, а в войска выехали спецгруппы штабов воздушных армий.
Например, 7 июля заместитель командира 299-й шад по воздушно-стрелковой службе военный инженер 2-го ранга Щербина вылетал в составе группы из семи самолетов Ил-2 от 217-го шап (ведущий ст. лейтенант Рыжков) для контроля результатов удара по танкам противника на высоте 255.0 в 1 км севернее ст. Поныри. В этом районе было обнаружено до 35 немецких танков, вкопанных в землю, и около 15 танков в движении. Группа нанесла удар с высоты 800-900 м с пикирования под углом 20-25°. Бомбовая зарядка двух самолетов состояла из ПТАБ, у остальных – из ФАБ-50. Штурмовики выполнили два захода на цель. Сброшенные ПТАБ накрыли разрывами танки, три из которых загорелись – экипажи отчетливо наблюдали пламя и черный дым.
8 июля командир 617-го шап майор Д.Л. Ломовцев возглавил группу в составе шести Ил-2. Штурмовики нанесли удар по скоплению танков в районе Покровка, Яковлево, Козьмо-Демьяновка. Экипажи выполнили две атаки: первая с высоты 600-800 м со сбросом ПТАБ и вторая – с обстрелом целей из PC и пушек с высоты 200- 150 м. На отходе группы было зафиксировано до 15 горящих танков и четыре больших взрыва.
Контрольные вылеты «ответственных командиров» и поездки офицеров штабов на передовую с целью установления действительной эффективности ПТАБ позволили командованию воздушных армий заявить, что «приведенные цифры потерь противника … являются правильными» и заслуживают доверия.
Оперативное управление штаба ВВС КА в своей справке от 12 июля указывало: «…В шифровке от 11.07.43 генерал-полковника тов. Ворожейкина на имя тов. СТАЛИНА сообщается, что по наблюдениям наземных войск на высоте 255.1 (Центральный фронт) 6 Ил-2 атаковали 15 танков «тигр», из которых 6 загорелось…. 10 июля на одной из высот восточнее Кашары (Центральный фронт) было замечено большое скопление танков. Был нанесен сосредоточенный удар штурмовиками. На месте осталось 30 подбитых и 14 танков горело, а остальные рассыпались и в беспорядке стали уходить в северном направлении…»
