— В субботу у Вас будет Силаев.
Иван Степанович Силаев, тогдашний заместитель министра авиапромышленности, приехал на фирму в сопровождении заместителя министра М.А.Ильина, начальника главка А.А. Целибеева, начальника отдела А.А. Ададурова. Уже с первых слов Силаев дал понять Грушину, что приехал за оргвыводами:
— Ну пойдемте, посмотрим, что Вы там натворили.
Грушин сразу повел всех в конференц-зал, показал привезенный с полигона отсек и стал объяснять, что причина неудачных испытаний кроется в том, что в конструкции рулей титан был заменен на сталь. Министр тут же возразил: зачем вам это было нужно, когда все уже хорошо летало? Грушин ответил, что титан был заменен на сталь в соответствии с директивой министерства. Министр оборвал его, сказав, что «та директива касалась самолетов, на которые шло много титана, а при ваших мизерных расходах я бы завалил вас титаном…»
Потом в кабинете Грушина Силаев еще раз выразил свое недовольство и сказал:
— Виновники неудачных пусков должны быть наказаны. Кто отвечал за конструкцию рулей?
Назвали фамилию начальника конструкторского отдела Шлапака, и тут же последовало категоричное «Уволить!» Заместителя Грушина Владимира Васильевича Коляскина Силаев тоже предложил наказать. Но потом, немного поостыв, Силаев согласился на временное отстранение Шлапака от должности начальника отдела.
— Поскольку 5В55 предназначалась не только для поражения высотных целей, но и для того, чтобы сбивать цели на предельно малых высотах, мы с самого начала предлагали нанести на эти рули теплозащитные покрытия, — вспоминает Анатолий Гурьевич Шлапак. — Петр Дмитриевич тогда долго колебался, но потом, учитывая то, что рули стальные, принял решение наносить напыляемое теплозащитное покрытие. Что мы и сделали.
Ракеты летали очень успешно, попадали в цели, и все было хорошо. Но спустя какое-то время при пусках по низколетящим целям, когда ракета проходила весь свой путь в плотных слоях атмосферы, стали происходить чрезвычайные происшествия. Ракета, не доходя до цели, разрушалась и уходила, как мы говорили, в песок. Долго мы ездили с поисковыми группами. Находили обломки ракет, находили обгоревшие рули. Оказалось, что в плотных слоях атмосферы это напыляемое теплозащитное покрытие быстро уносилось и рули нагревались до такой температуры, когда сталь не выдерживала и рули разрушались. Нам срочно пришлось принимать новое решение. Приехали тогда из министерства, долго разбирались с нами…
После отъезда от нас делегации министерства пришел Коляскин, взял меня за руку и повел к Грушину. Он сидел в конференц-зале, облокотившись головой на руку. Мы с Коляскиным подошли, и я, ожидая продолжения втыка, как говорится, стоял ни жив ни мертв. Петр Дмитриевич посмотрел на меня и сказал:
— Ну и позор же на мою седую голову.
Поснимали тогда целый ряд людей, меня в том числе, с начальника отдела назначили зам. начальника отдела. И я исправно в течение трех месяцев вместо «начальник отдела Шлапак» ставил палку «за» и подписывался в чертежах «за» начальника.
Но дело, наверное, не в этом. А в том, что Петр Дмитриевич принял тогда очень правильное решение — срочно переделать все рули, нанести на них теплозащитное покрытие в виде стеклопластиковой корки, которая формировалась прямо на этих рулях. И это мы стали осуществлять.
После того как мы заменили теплозащиту на рулях ракеты 5В55, были проведены успешные испытания. Новые рули должны были делаться на серийном заводе. Но здесь сложилась очень чудная ситуация. Ракеты идут, а сдать их завод не может: нет рулей. Рули не проходят балансировку из-за того, что новая теплозащита увеличила моменты инерции рулей. Завод остановился. Грушин вызвал меня и довольно сурово стал разбираться, стараясь понять, что же мы могли напутать в этих рулях. Я ему все доложил, показал расчеты и все прочее.
— У нас как проходила балансировка рулей?
Я говорю:
— Петр Дмитриевич, нет вопросов. Все нормально, мы проводили ее. Даже, по-моему, четыре таких сбалансированных руля отправили в свое время на серийный завод в Ленинград.
— Ну, так вот, давай, поезжай в Ленинград и разберись там.
Ну, пришлось мне срочно ехать в Ленинград. Там уже сидел начальник нашего главка. Завод лихорадит. Оказалось тривиальная, вообще нелепая причина: вместо нитей, на которых эти рули балансировались, ленинградцы стали проводить балансировку на стальных проволоках. А учет веса этих проволок в формулу не ввели. Можно было, конечно, и на стальных проволоках проводить эту балансировку, но нужно было учитывать их вес. Причем мне в нос ткнули наши рули, которые мы отправили тогда в Ленинград. При этом говорят:
— Смотрите, у вас все было нормально, а у нас эти же рули не балансируются!
Я, конечно, разобрался с этим делом, и все пошло нормально. Но когда я приехал в Москву и докладывал об этом Грушину, получил от него трепку. Честно говоря, я удивился: за что, Петр Дмитриевич? Вроде, нашей-то вины никакой. Оказалось, что не только нужно сделать как следует, но и рассказать серийщикам, на что нужно обращать внимание при изготовлении и где могут они споткнуться.
