Сидят мальчишки вокруг костра, переглядываются: «Не то шутит он, не то всерьёз говорит?».
Попыхтел трубочкой Митрич, сказал:
— Так вот, Великие Братья, надо, говорю я, Геньке Муртасову помочь. Тяжело ему учиться. Отца у него нет: погиб в мировую войну. А мать — Пелагея Дмитриевна — человек тёмный, неграмотный. Не то, что помочь Геньке, — справиться с ним она не может. Выходит, нам себе это дело взять надо. Больше некому. Как ваше мнение?
Поскрёб Лёшка в затылке:
— Вроде бы, надо помочь… Только как?
— Да так просто и помогите. Придите к нему и скажите: «С чистописанием у тебя худо, давай мы тебе пособим…».
Оглядел Митрич растерянных ребят:
— И ещё вот что: не зовите вы Геньку Гнилой Грушей. Это хоть кому обидно. Подумайте, а мне время идти…
Спустился Митрич по верёвке на землю, зашагал к деревне.
— Да-а, — сказал, опомнившись, Мишка Губкин, — задачка по арифметике! Если хотите знать, Великие Братья, я так считаю: надо Саркабаму из нашего Племени исключить. Не дело он сказал.
— Это ты не дело сказал! — озлился Лёшка. — Надо было при Митриче говорить, а не когда ушёл. Так только трусы делают!
Нахмурился Мишка Губкин, пробормотал обиженно:
— Так уж сразу тебе и трус… Я только сказал и больше ничего…
— Надо всё-таки Геньке помочь, раз у него отец солдатом был и помер на войне, — вздыхая, сказал Лёшка.
Ванька Косой и Сашок Смолин сидят, молчат. Нет, не решишь этого сразу! Всегда Генька Муртасов врагом был, а теперь о том забыть надо. И не только что забыть, а ещё и другом ему стать, помогать. Трудно же! Молчат Великие Братья, в пол смотрят.
— Раз так, — предложил Лёшка, — давайте подумаем. В новое воскресенье соберёмся, и каждый скажет, как он решил.
Разошлись Великие Братья молча. На душе мыши скребутся. Ещё бы: в первый раз трещинка в дружбе появилась. И всё из-за какого-то Геньки Муртасова, из-за Гнилой Груши! И ведь если б хотел учиться Генька, тогда другое дело! Мало ли у кого что не получается? А то ведь лодырь самородковый. На каждом уроке что-нибудь вытворяет, мешает всем, слабых с толку сбивает. Они вдвоём с Колькой Мортасовым весь класс мутят.
Посидели Великие Братья в Гнезде Горного Драко́на молча и молча разошлись. Трудную задачку Митрич задал!
…Боронит Сашок маленькое отцово поле, вздыхает: «Завтра — Главный Совет. А что сказать про Геньку? Нечего говорить. Ничего не решил».
Грустно Сашку. Стучит он пятками по бокам меринка, на неповинной лошади своё настроение вымещает:
— Шевелись, волчья снедь, воронье мясо, травяной мешок!
10. КОЛЬКА МОРТАСОВ И ГЕНЬКА МУРТАСОВ
Ученик третьего класса начальной школы в Сказе Колька Мортасов — умница и хитрец, каких свет не видывал! В свои небольшие года умеет Колька никогда не смеяться и ничему не удивляться.
А умён варнак! Ничего не скажешь — умён! Любую задачку по арифметике в одну минуту может решить Колька. Может, а не хочет. Кто его знает, — почему, а не хочет.
Отца у Кольки арестовали за спекуляцию, а мальчишку оставили при матери; пусть растёт честным человеком.
И вот не хочет расти Колька честным человеком — и только!
А Генька Муртасов, тот самый, которому Сашок фонарь поставил, сын убитого солдата, ровесник Кольки, тоже негладкого характера. Учится Генька через пень-колоду. Колька не хочет, и он за ним.
И зачем они подружились, спрашивается? Давно дружат. От матерей сбегали, беспризорничали. Даже хотели недавно Великих Братьев бить за то, ночное дело. Да Колька под конец отсоветовал:
— Не к чему с мелкотой этой связываться. Только руки марать.
Может, потому и не хотят учиться Генька с Колькой, что ростом на целую голову выше они остальных школьников. А тут сиди за партой, как прибитый. Разве это жизнь?
— В город нам сбежать что ли? — спрашивает своего дружка рыжий Колька. — Как ты понимаешь?
— Что ж, можно бы, — лениво соглашается Генька. — А деньги?
— Деньги — дело наживное, — отмечает Колька.
— Фу, ты! — бормочет Муртасов. — Звонят! Опять к пятнадцати пять прикладывать будем, с мелюзгой носами сопеть.
Друзья идут в класс и садятся на свою, самую заднюю парту.
Акинфий Петрович подслеповато всматривается в учеников и начинает урок. Генька и Колька не слушают учителя — вспоминают, как они «в бегах были».
— Красноводск не забыл? — спрашивает Генька. — Море! Что мы там с тобой ели, Колька? Вспомнил: верблюжатину и конину. Скучно!
В это время раздаётся тихий, но слышный всему классу вызов учителя:
— Муртасов!
Но вместо Геньки с излишней поспешностью вскакивает Мортасов.
— Не тебя, — разглядев Кольку, говорит Акинфий Петрович. — Муртасова.
Мортасов садится, но потом они вскакивают оба.
— Да нет же!
Оба ученика садятся.
— Выйди из класса, — дрожащим голосом говорит учитель. — Муртасов, выйди из класса.
Муртасов и Мортасов направляются к дверям. Учитель не задерживает их.
Через несколько минут дверь открывается, и в неё заглядывает рыжий Колька. Гладким голосом спрашивает:
— Акинфий Петрович, вы меня или Муртасова из класса выгнали?
— Я велел выйти из класса Геннадию Муртасову, — мрачно поясняет тот.
— Ну, я так и знал! — соглашается Мортасов. — А Генька вякает, что это вы меня выгнали.
И он ленивой походкой направляется в конец класса.
