Тайна озера Золотого. Книга 1 - [23]

– Показывай, говорят! – не унимался мужичок. – Мож… че доброе сперла!?

Но Полинка молча и неторопливо вышла со двора, так и не взглянув на горбуна. А тот продолжал кричать, ругаться матом, так как делал всегда и без причин.

– Ну че, нашла!? – спросил Бориска, семеня рядом с сестрой.

– Нашла, нашла… – сосредоточено думая, ответила Полинка.

Она не знала, что делать с тем, что несла? Показать матери – заругает и заставит отнести и положить, где взяла. Что значит – баронесса?.. А фамилия, странная какая-то – Фли… Вот ведь, сразу и не выговоришь…

– Поль, а тяжелое, нет? – опять подал голос Бориска.

– Да нет, не особенно. Погоди ты, придем и все покажу. Я сама-то еще не видела, не открывала сверток-то…

– Где тебя носит, идол!? – напала мать на сына, едва они с Полинкой вошли в избу. – Давай беги теперь, догоняй отца с Павлом. Они, поди, уж к Крутому ложку спускаются… Беги, че стоишь-от!

Вопросительно взглянув на Полинку, словно она могла что-то сделать, Бориска вздохнул и молча вышел.

– Ну а ты, голубушка, где ходишь? Вон сколь рыбы надо чистить… Давай помогай, а то скоро и тесто поспеет…

Только к самому вечеру Полинка смогла освободиться. Занимаясь домашними делами, она ни минуты не переставала думать о таинственной находке. И лишь когда все дела были переделаны, и мать села за пряжу, Полинка пробралась на сеновал и развязала, наконец, красивый пышный бант.

Под тканью оказалась невиданная вещь – шкатулка из красного резного дерева. В маленькой скважине торчал ключик. Повернув его Полинка услышала как внутри что-то музыкально пропело, затем щелкнуло и крышка совсем на чуть-чуть приоткрылась. Она была полна всяких бумаг. Полинка осторожно брала их, разворачивала, разглядывала двуглавые еще царские гербы вверху, а внизу печати, росписи с завитками. На некоторых бумагах стояли другие гербы и было написано незнакомыми буквами. Потом она выложила тугую пачку крупных денег опять с орлом и царским портретом. И еще бумаги, написанные красивым как на карточке почерком. Вдруг из очередной пачки бумаг что-то выскользнуло и юркнуло в сенную труху. Полинка мигом отыскала. Это оказалась дутенькое, гладкое, похожее на речную гальку сердечко с цепочкой. «Чтобы носить на шее,» – определила девушка. Она крутила в руках забавную вещицу. С одной стороны на ней были выпуклые буквы опять же с вензелями, противоположная была гладкой.

Полинка так и не поняла что надавила, только сердечко неожиданно раскрылось. Внутри, на одной из половинок оказался портрет красивой женщины. Таких красивых лиц ей еще не доводилось видеть. Это был рисунок. Он был выполнен так тщательно, что локоны светлых волос казались воздушными и отливали золотистым блеском. А в глазах виднелись кусочки неба. На тонкой длинной шее в два ряда висели белые блестящие бусы. Плечи были открыты и казалось, что кожа… теплая.

Полинка была очарована красотой портрета. Она все смотрела и не могла оторваться от широко раскрытых глаз этой женщины, ярких губ, в которых пряталось начало улыбки, упрямого, волевого подбородка, высокого лба…

Неожиданно Полинка вздрогнула, и сразу сбилось дыхание… «Не может быть!» – прошептали ее губы. «Не может этого быть!» – уже громче, вслух проговорила Полинка, и у нее мелко затряслись руки вместе с коробочкой. Она все больше и больше находила в портрете общего с той… из цветов и с… Анной-Унной!

– Но это же…, – незаметно для себя еще громче выговорила вслух Полинка, – это скорее.., это скорее…

У Полинки закружилась голова. Она отказывалась верить в свое предположение. Наконец, кое-как успокоившись, она отложила в сторону коробочку с цепочкой и продолжила изучение шкатулки. Достав еще несколько свернутых бумаг, у Полинки опять полезли кверху брови: причудливо переплетясь, переливаясь и блестя, лежали бусы! «Те самые!» – вырвалось у нее вслух.

Бусы оказались тяжелыми, длинными и скользкими. Каждая бусинка сверкала необыкновенной белизной. Полинка то рассматривала каждую из них, то собирала всю эту гирлянду на ладонь, где этакая куча не смогла уместиться, то в изумлении покачивала рукой, словно проверяя на вес…

Все дно шкатулки застилали монетки – маленькие, наподобие двух копеек, только ярко-желтые с орлом на одной стороне и головой царя на другой. Золотые! По десять рублей. Вместе с монетами лежали кольца, перстни, сережки с цветными камнями, цепочки, браслеты. «И все это из золота!» – шептала очарованная красотой и богатством Полинка.

– Так че там было!? – прошептал на ухо спящей уже сестре Бориска. Вернувшись затемно, он, едва переступив порог, кинулся к сестре. Его жгло любопытство.

– У-у…, что тебе… – капризно отозвалась сонная Полинка.

– Поль, ну скажи, че там было-то, в туесе том!?

– Там… там бумаги были… – не открывая глаз, проговорила та.

– Как бумаги, какие бумаги, ты че!? – с недоумением произнес разочарованный Бориска. – Бумаги!?

– Утром, утром покажу, – добавила она и повернулась на другой бок.

Потеряла покой Полинка. Ходила задумчивая. Отвечала невпопад. За столом могла к еде не притронуться. Все думала, вспоминала детали встреч с Анной-Унной, сопоставляла. Братья переглядывались с матерью, мол, не влюбилась ли их маленькая сестренка в кого. Хотя и не было никого в деревне подходящего, но все же…