Тайна Оболенского университета - [161]

– Не уходи от ответа!

– Что это за сцены ревности?! Лера, ты башкой думаешь, что творишь?

– Напомнить тебе про Нилова?.. Отвечай! – разозлилась я.

– Мы сегодня ужинаем. Она меня пригласила, – спокойно ответил Смирнов.

– Что?.. – сердце пропустило удар, а в груди больно защемило.

– Лер, я не мог отказать. Ты же понимаешь, что это не просто так. Я должен узнать, что ей нужно.

– Я могу догадаться, что нужно молодой одинокой женщине от симпатичного коллеги, – прошипела я.

– Обещаю, мы только поужинаем. А теперь иди на занятие. Не подставляй нас.

Мне стало так обидно. Я сгорала от ревности. Насколько далеко Дима мог зайти ради расследования? Я вспомнила слова Лариски, что Дима помешан на работе. Неужели ради информации он сможет переспать с Ремизовой. Сама того не замечая, я оказалась у аудитории Захара Нилова. Теперь мне было все равно, что скажет преподаватель. Я постучала и, не дожидаясь ответа, зашла внутрь.

Нилов был вне себя от злости, но объектом его гнева, как ни странно, оказалась не я. Не стесняясь в выражениях, он кричал на своего брата, а потом демонстративно поставил ему неуд в ведомость. Юрка, белый как мел, сидел за своей партой и прожигал брата ненавидящим взглядом. Я молча прошла в аудиторию и села рядом с младшим Ниловым.

– А! Я смотрю, госпожа Ланская появилась. Объясните свое опоздание?

– Захар Артемович, я…

– Письменно, Ланская, на латыни, – ехидно сообщил он. Мне и так было паршиво из-за дурацкого свидания моего Димы с Ремизовой, так еще и Нилов подлил масла в огонь.

– Вы издеваетесь? Каким образом мне писать объяснительную на древнем языке, если причины моего опоздания просто-напросто не существовало в то время?

– Считаете себя самой умной? Вот и придумайте! А вы, господин Нилов, можете поддержать вашу однокурсницу и письменно объяснить неготовность к занятию!

Захар переключился на других студентов, а я, достав двойной листочек и поделившись таким же с Юркой, спросила, что нашло на его брата.

– Не знаю, Лер. Как с катушек съехал. Вчера мы с ним в город мотались, приехали только утром. Сам меня просил поехать, знал, что я не готов, а занятие начал с опроса и специально меня завалил.

– Придурок, – процедила я. – А завтра у нас снова физкультура.

– Может, за завтраком ему слабительного подсыпать, чтобы отменили? – прошипел однокурсник.

До конца пары мы с Юрой сочиняли объяснительные, а Захар тем временем успокоился. Как ни в чем не бывало он продолжил занятие и даже шутил с остальными студентами. По звонку мы с Юрой сдали свои листочки и молча вышли из аудитории.

Остальные пары прошли для меня как в тумане. Настроение было окончательно испорчено, а все мысли занимал Дима. Средневековой философии сегодня в расписании не было, поэтому Смирнова я увидела только на обеде. Он опять сидел с Ремизовой и даже не взглянул в мою сторону. Хотелось отплатить ему той же монетой, и я специально пристроилась к Юрке в очереди за едой. Дима недовольно посмотрел на нас, но я только отвела взгляд, обсуждая с однокурсником, какой гарнир стоит выбрать к рыбе.

Зная Диму, я была уверена, что после обеда он устроит мне взбучку за Нилова, но я зря прождала его. Устроившись на подоконнике в гостиной с кружкой чая, я стала наблюдать за домом своего лже-профессора, попутно поглядывая на темный экран мобильного. Он не написал, зато в половине восьмого показался сам. Даже из окна я заметила ворот белоснежной рубашки, выглядывающий из пальто, он зачесал волосы назад и наверняка надушился. При полном параде Индюк прошел папин дом и направился в сторону коттеджа Ремизовой. Мерзавец.

Я знала, что не усну, пока Дима не вернется. Я даже не могла отлипнуть от окна, боясь его пропустить, но время шло, а Индюк все не появлялся. В конце концов я не выдержала, надела пальто, шарф и шапку, выскочила на улицу и направилась к дому Смирнова. Было уже поздно, улицы Оболенки опустели, и я надеялась, что меня никто не заметит. Я села у Димы под дверью и стала его дожидаться. Пусть на улице ночь и мороз, пусть я заболею, это будет на его совести!

– Лера? – он пришел, когда я совсем заледенела, опустился передо мной на корточки, а потом поднял меня на ноги. – Ты совсем замерзла!

– Как свидание? – зло вопросила я, желая разорвать Индюка на части с его неожиданно проснувшейся заботой.

– Давно ты здесь?

– Хорошо провел время?

– Идем в дом, – Смирнов открыл дверь и завел меня внутрь. – Совсем продрогла. Снимай пальто, принесу тебе одеяло.

– Ты не ответил. Как твое свидание?

Дима принес из гостиной плед и, заметив, что я не спешу раздеваться, сам снял с меня пальто, и укутал в плед. Только его забота меня не трогала, я не могла понять, почему он молчит и не рассказывает про ужин с Ремизовой. Больше всего на свете я боялась, что он с ней переспал. Если это случилось, что тогда? Смогу ли я простить измену?

– Разувайся, – сказал он, но я не пошевелилась. Тогда Смирнов прямо в обуви взял меня в охапку и понес в гостиную. Он сел на диван, а меня усадил себе на колени. – Ну что ты за упертая ослица, Ланская?

– Ты с ней спал? – наконец выдавила из себя я, чувствуя, как слезы застилают глаза.