Тайна Оболенского университета - [162]

– Нет, Лер, – со вздохом ответил он и большим пальцем стер сорвавшуюся с ресничек слезинку. – Я же сказал – только ужин.

– Не верю, что Ремизова звала тебя, только чтобы накормить! – отрезала я.

– Не только. Елизавета действительно со мной кокетничала и явно была не прочь познакомиться поближе.

– И ты устоял?

– А ты во мне сомневаешься?

Я только сильнее надулась, хотя чувствовала, что Дима не врет. Скинув нога об ногу с себя ботинки, я удобнее устроилась у Смирнова на коленках, все еще изображая обиду.

– Сомневаешься, Ланская? – усмехнулся он и, повернув за подбородок мое лицо к себе, легко поцеловал в уголок губ.

– Она захочет встретиться с тобой снова, – теребя пуговицу его рубашки, проговорила я. – И ты снова пойдешь?

– Не захочет. Она выяснила, что хотела, – ответил Дима.

– Что?

– Что я не тот, за кого себя выдаю.

53. Начало конца

Перед бурей всегда бывает затишье: птицы не поют, ветер сменяется штилем, наступает волнительная тишина. Так было и в ту ночь, когда я, снедаемая уколами ревности, пришла к своему возлюбленному. Помню, как он внес замерзшую меня в дом, как отогревал в своих объятьях, как успокаивал мое израненное сердце, убеждая, что не изменил с другой. Та ночь была прекрасна своей тишиной и стала последней спокойной перед страшной бурей, апогеем которой стали два выстрела, навсегда разделившие мою жизнь на «до» и «после». Уже тогда мы чувствовали, что грядет что-то серьезное, но не могли предположить, с чем предстоит столкнуться в скором времени. В тот момент меня больше всего заботило, что Диму раскрыли, и теперь его жизнь под угрозой.

– То есть как Ремизова знает, что ты не тот, за кого себя выдаешь? Она так и сказала?

– Нет конечно. Елизавета старалась все делать деликатно. Весь вечер она подливала мне коньяка, громко смеялась, флиртовала, в общем, вела себя так, как будто хотела, чтобы я отодрал ее прямо на обеденном столе.

Мне захотелось разорвать мерзавку. Ремизова корчила в Университете само благочестие, в то время как дома предлагала себя моему Смирнову! Я крепко сжала в кулак Димину рубашку, но он даже не обратил внимания.

– Эта дамочка не так проста, – продолжил он, – выводила меня на разговоры о работе, моей учебе, даже диссертацией интересовалась.

– И ты прокололся?

– Я решил подыграть и изобразил пьяного. Отвечал что-то невпопад и делал пошлые комплименты, правда потом сказал, что от алкоголя у меня не стоит, – гордо заявил он, а я не смогла проигнорировать его находчивость и поцеловала в щеку.

– Значит, она поверила, что ты настоящий преподаватель?

– Нет, Лер, она убедилась, что меня не так легко раскусить. Не знай они, что я липовый профессор, Ремизова не устроила бы всей этой клоунады, – серьезно сказал Смирнов.

– И что дальше? Дим, тебе опасно тут оставаться!

– Если бы они хотели убрать меня, то уже сделали бы это. Нет, думаю, они понимают, что если меня убьют, это повлечет настоящее серьезное расследование. В Оболенке было достаточно смертей в последнее время. Им проще дотянуть до окончания летней сессии и уволить меня, тем более, что уже нашли замену.

– Меня…

– Да, Ланская, тебя.

– Ты считаешь, что до лета тебе ничего не угрожает?

– Не думаю, что эти люди видят во мне реальную опасность. Для них проще убедить меня в том, что Оболенка – самый простой вуз, чем связываться с еще одним убийством.

– Что нам делать? Теперь за тобой будут тщательнее следить.

– Будем тщательнее скрываться, – улыбнулся Дима, но тут же снова стал серьезным. – Когда был у Ремизовой, написала Лариска. Ей удалось выяснить, кто мог привезти тот яд, которым отравили твоего отца, библиотекаря и Кубрика. Иван Викторович Серов, наш ректор, раз в год на неделю улетает в Свазиленд. Это небольшое государство на юге Африки. Под предлогом научных изысканий он вывозит из страны растения, которые, по его уверению, являются лекарственными.

– Его можно обвинить в отравлении моего отца? – с надеждой спросила я.

– Улики косвенные, но это уже что-то. Скорее всего, разработкой яда занимается Шеллар, он же и отравитель. Лер, все они шайка ненормальных убийц, но нам нужно поймать их главаря. Если привлечем к ответственности Серова и Шеллара, то Верховный точно улизнет. А мы с тобой знаем, что ни один, ни второй не могут быть Верховным.

– Да, еще можно исключить Селезневу и Рылева. Их мы видели в Подземелье, и ни один из них не Верховный.

– Но, к сожалению, у нас остается еще пара десятков подозреваемых, – вздохнул Смирнов.

– Зачем им я, Дим?.. – я уткнулась носом в его шею и вдохнула любимый запах моего мужчины. Когда-то я делала так с папой, если чего-то боялась, теперь самым близким человеком стал Смирнов.

– Затем, что ты соответствуешь их главному принципу – калокагатия, прекрасная внешне и внутренне. Ты умна, начитана, эрудированна. Лер, ты можешь свернуть горы и помочь им в осуществлении безумных планов. Конечно, ты им нужна.

– Не хочу даже думать о том, чтобы помогать этим психам, – я непроизвольно поежилась.

– Лариса организует группу захвата. Как только у нас будет возможность взять их с поличным, а главное вычислить Верховного, Оболенку возьмут штурмом.