Таякан - [13]

— Что опечалился, компа? — окликнул Дуглас Ричарда. — Ты на поля смотри, видишь — бурые, вспаханные. Ждут семян и дождей. Жизнь не кончается. А к смерти, к ней проклятой, даже на войне еще никто привыкнуть не мог. Смотри и думай...

На обочине шоссе мелькали высохшие за знойное лето сисании. Причудливо изогнутые белые стволы, словно переломанные ветви.

Через неделю, а быть может, раньше, размышлял Ричард, на землю опрокинутся дожди, и сисании станут зелеными. А над горами, лагунами, городами изогнутся радуги. Их будет много — как ступеньки в небо.

Страной радуг называют Никарагуа...

У радуг будут чистые и яркие цвета. Красный — от черепичных крыш новых домов и цветов малинчи, желтый — от спелых манго и апельсиновых деревьев, синий — от океанов и лагун, зеленый — от сельвы и маисовых полей. Лишь бы одного цвета не было — нежно-голубого...

Позади остались крестьянские домики. Старые — из бамбука, с картонными хлипкими стенами, новые — из шлакоблоков. Незаметно шоссе втянулось в каменный коридор и пошло под уклон. С двух сторон — иссеченные дождями и ветром, в неожиданно черных пороховых плешинах, поднимались отвесные скалы.

— Здесь самый опасный участок дороги, — крикнул Дуглас и взял в руки автомат. — Лучше места для засады не найти — контрас это не хуже нас знают!!

Ричард схватился за карабин и, уперев приклад в живот, положил ствол на борт кузова. «Конечно же, — проносились тревожные мысли, — враги революции боятся открытого боя. Контрас нападают по-звериному, из засады. Обстреливают гражданские машины, минируют дороги, взрывают опоры линий электропередачи. Кто-то в школу, — вспомнил Ричард, — принес отобранный у контрас «учебник». Яркую книжечку без букв и слов — одни картинки. По такому «учебнику» не научишься ни читать, ни писать. Это учебник для убийц. Сочинили его для малограмотных бандитов специалисты из ЦРУ — так в США называют шпионское ведомство. На картинках очень доходчиво объяснялось, как, где и когда надо устанавливать взрывные устройства.

...Несколько дней назад, здесь, в «каменном мешке», контрас обстреляли автобус с людьми.

У развилки дороги, где под камышовым навесом притулился маленький базарчик, «ифа» остановилась.

Водитель неторопливо выбрался из кабины и плюхнулся на землю у переднего колеса.

— Какова работа?! Птицей проскочили мешок! Верно?! — Лицо его расплылось в хитрой белозубой улыбке.

Пока стряхивали с формы дорожную пыль, пока Дуглас подшучивал над водителем, желтая «тоета» проползла мимо и свернула в сторону военного госпиталя.

— Всех угощаю манго! — не реагируя на колкости Дугласа, объявил водитель. — И тебя, горький язык, тоже!

Он неожиданно легко вскочил с земли и пошел к спиленным деревянным чурбачкам, на которых торговцы ставили широкие корзины.

В тени навеса наблюдалось оживление. Скуластая синьора торопливо выставляла напоказ крупные плоды манго. Гроздья зеленого мамона спешил показать худой подросток. В корзине на больших деревянных колесах — корень юкки. Его можно отваривать как картофель.

— А вода, вода со льдом есть? — Водитель подхватил огромный бидон и сунул в него голову. Довольно фыркнул, потом обхватил бидон руками и принялся пить так, что, казалось, порвет кадык.

Ричард зачарованно смотрел на веселого здоровяка и искренне радовался его силе, задорному смеху, сильным рабочим рукам. Водитель, конечно, знал, что на дороге в прицелы автоматических винтовок сидящие в засаде бандиты первым ловят лицо водителя...

Дуглас оказался большим мастером в области базарной торговли. Он неторопливо переходил от торговца к торговцу и степенно проводил дегустацию. Из корзины, к которой удивительным образом были приделаны колеса от детской коляски, он выбрал самый аппетитный чисано и настойчиво доказывал верзиле-продавцу, что хуже чисано найти просто невозможно...

— И вообще, — возмущался Дуглас, — мне непонятно, что делает такой крепкий парень на рынке среди детей и стариков?

— Это и не рынок совсем, — робко вступился за парня Ричард, — настоящий рынок «Меркадо Уэмбее» в Манагуа, там даже цены ниже, чем в «супермаркетах». Правда, картошка и лук там дороже фруктов...

— И мясо после отмены карточек на продукты появилось, — пробасил шофер. — А знает ли, компаньеро Дуглас, что до революции восемьдесят процентов нашей знаменитой говядины подлец Сомоса отправлял в США?

— Этого я не знаю. В партизанах я больше имел дело не с коровами, а с обезьянами, — распылялся Дуглас. — Но я знаю другое: революция относится к частнику сейчас весьма благожелательно. Еще бы, в руках частников львиная доля сельскохозяйственного производства. Но я не о том, я вот об этом конкретно продавце. Почему он здесь? Почему не работает?

— А может быть, о ней? — Шофер многозначительно подмигнул Ричарду и кивком головы указал на девчонку лет шестнадцати. — Знакомься, ее зовут Клаудиа...

Девчонку в застиранной спортивной майке и линялых джинсах Ричард приметил еще из кузова. За недолгую дорогу (надо же такому случиться!) он ни разу не вспомнил Сильвию, и теперь в незнакомой девчонке старался ее узнать. Загорелое лицо, голубые глаза, светлые волосы, острые холмики грудей под майкой... Испанская кровь явно брала в Клаудии верх над индейской. Нет, совсем не похожа она на Сильвию. Разве только улыбкой, такой же насмешливой. Но так умеют улыбаться почти все девчонки. Ричард перевел взгляд на деревянные ящики, стоявшие перед Клаудией и, чтобы скрасить неловкое молчание, спросил: