Таякан - [11]

Дуглас, закрыв глаза, продолжал петь один. Нет, без всякого сомнения, милисиано самостоятельный, веселый и добрый человек.

У развалин «Гранд-отеля», где группа ребят в белых рубашках и красно-черных галстуках проводила митинг, «ифа» остановилась.

— Кто такие? У нас времени в обрез. — Дуглас был недоволен.

— Это ребята из организации «Искатели», — пояснил Ричард.

— Девятнадцать партий в стране. А тут еще какие-то «Искатели». Я о таких и не слышал!

— Это ничего не значит. Один из «искателей»-пионеров перед тобой — Ричард Лоза.

— Буэнос диас, компаньеро! — церемонно раскланялся Дуглас. — Я не хотел обидеть столь серьезных людей...

Окруженный толпой на пустой бочке из-под мазута, стоял мальчишка лет тринадцати. В левой руке — мегафон, в правой — металлическая банка с широким красным крестом на боку. Такие же банки были в руках у всех «искателей». Толпа обрастала прохожими, солдатами и школьниками, студентами и домохозяйками. Движение на проезжей части улицы приостановилось, задние ряды машин настойчиво гудели клаксонами, светофор давал зеленый, но никто не трогался.

Над площадью, над руинами некогда фешенебельного отеля летели слова мальчишки:

— Я только что вернулся из зоны войны в Сеговии. Был в районе № 1. Двести километров границы с Гондурасом, постоянные боевые действия. Взрывы мин на дорогах и мостах, разгромленные контрас крестьянские кооперативы. Тысячи убитых и раненых. Сегодня в Сеговии — сотни сирот. Это дети воинов, погибших защищая нашу революцию. Им нужен кров и хлеб, теплая одежда и лекарства. Мы — «Искатели» — детская организация, представляем на митинге международный Красный Крест. Взываю к вашим сердцам и разуму...

На бочку вскочил рослый парень и плечом отодвинул мальчишку-оратора.

— Я представляю демократическое движение. И с этим пионером спорить не буду. У меня вопросы к тем, кто пойдет к избирательным урнам и будет голосовать за новое правительство. Вопрос первый. Кто виноват в том, что бедность стала нашей родной сестрой? Второй вопрос. При сандинистах вы стали жить лучше или хуже? Почему сиротам — детям погибших за бредовые сандинистские идеи о какой-то новой жизни, не сандинистская власть, а мы должны отдавать последнее? Молчите? Сандинисты боятся народа, они заткнут рот каждому...

— Такому заткнешь! — крикнул кто-то из толпы. — Сандинисты боятся народа? Так? И, наверное, поэтому роздали народу оружие. А еще сами предложили провести честные выборы нового правительства... Да и ты, как я погляжу, не очень-то ими напуган.

— Пусть говорит. — Дуглас сложил ладони рупором. — Агитируй, парень, за свое движение. А мы, товарищи, сунем пока руки в карманы. У нас действительно крохи, но мы отдадим и их. Ваше движение, парень, как я слышал, живет на доллары. Ими же платят контрас...

— И купи лекарство от хрипоты! — крикнул боец с забинтованной рукой.

— Только демократическое движение, — неслось с бочки, — оградит вас от насилия и беззакония. Скажем сандинистам наше решительное... Плюрализм в политике...

— Знаем мы ваш плюрализм, — обернулся к выступающему Дуглас. — Не дай бог, победите на выборах — всех, кто против, в муку сотрете...

— Слышишь, «искатель»? — Дуглас ткнул Ричарда локтем в бок. — Опусти винтовку, здесь оружия у всех хватает! И выворачивай карманы. Зачем нам кордобы в сельве?

Ричард хотел было обидеться на толчок локтем, но добродушная улыбка Дугласа разрядила наметившийся конфликт. Ричард поспешно достал из кармана деньги и первым двинулся навстречу мальчишкам...

«Искатели» ходили в толпе, банки с красными крестами они держали перед собой на вытянутых руках. Монет никто не бросал. Инфляция сделала их безделушками. Только редкий иностранец мог сунуть монетку в карман как сувенир. Купить на нее даже спичку было невозможно.

Ричард и Дуглас сложили бумажные деньги, скрутили их в тугую трубочку и сунули в банку, которую галантно подставил русоволосый мальчишка.

— Революционное спасибо, компаньеро! — отчеканил мальчишка и сунул банку под мышку. От широкого плотного листа он оторвал две марки с красным крестом. Потом смачно послюнявил их и прилепил одну на кепи Ричарду, другую — на карман зеленой куртки Дугласа.

— Так вы, оказывается, сепаратисты, — сквозь толпу к ним пробивался водитель «ифы». Он цокнул языком и пальцем поманил русоволосого «искателя». — Компа, поднеси и мне свою банку. Кордобов у меня немного, поэтому бери все. А марку приклей мне на рукав! Теперь спешим! — обратился он к Дугласу. — Мало того, что вы просто бездарно поете, бросаете меня одного, так еще мы опоздаем из-за вас. И я буду наказан как нерадивый боец.

Разрезая толпу, шофер зашагал к машине. Мешковатый, с покатыми плечами, он походил сейчас на угрюмо катящийся с горы камень-валун. Ричард и Дуглас шли в «фарватере» без препятствий.

— Сильный, верно?! — восхищался Ричард.

— Но есть еще другая сила, — поучал Дуглас, немного ревнуя мальчишку к шоферу. — Сила духа. Сейчас я тебе кое-что расскажу...

Уже в кузове, когда «ифа» объезжала развалины «Гранд-отеля», Дуглас рассказал первую историю. За недолгое время их знакомства он расскажет их с добрый десяток. Смешных и грустных, страшных и пошловатых, но — удивительно — всегда поучительных.