Таверна «Ямайка» - [24]

Он засмеялся и снова стал похож на брата.

— А вы чем зарабатываете на жизнь? — спросила Мэри, ее разбирало любопытство: она заметила, что Джем говорит лучше брата.

— Я конокрад, — ответил он спокойно, даже как-то вежливо, — но это не дает много денег. Карманы мои всегда пусты. Тебе нужно покататься по этим местам. У меня есть подходящий пони, он сейчас в Треварте. Почему бы тебе не поехать со мной? Я показал бы тебе его.

— А вы не боитесь, что вас поймают?

— Воровство трудно доказать, — возразил он. — Ведь лошадь может уйти из конюшни, тогда хозяин идет ее искать. Ты, наверное, видела, сколько коров и лошадей бродит по болотам. Не так-то легко отыскать среди них своего пони. Например, у его пони была длинная грива, белое пятно на ноге и метка на ухе. Это несколько облегчает задачу. И хозяин смотрит во все глаза. Но он не видит пони. Обрати внимание — пони перед ним, а он его не узнает. У него подрезана грива, все четыре ноги одного цвета, а метка на ухе совсем другой формы. И лошаденка продается за приличную цену. Все очень просто, не правда ли?

— Так просто, что диву даешься, почему вы не разъезжаете в собственном экипаже с лакеем в напудренном парике на подножке, — отпарировала Мэри довольно грубо.

— В том-то и дело, — он покачал головой. — Тебе кажется странным, но я никогда не умел считать деньги. Не представляешь, как быстро они утекают. Только на прошлой неделе у меня было десять фунтов, а сегодня — только один шиллинг. Поэтому я хочу продать тебе лошадку.

Мэри засмеялась, сама того не желая. Он был так бесстыдно откровенен в своем рассказе о грешных проделках, что у нее не хватило мужества показать свое неудовольствие.

— У меня слишком мало денег, мне пони не по карману, — сказала она. — Я хочу немного отложить на старость. А если мне удастся вырваться из «Ямайки», то нужно будет на что-то жить.

Джем Мерлин посмотрел на нее серьезно и нагнулся к ней ближе.

— Слушай, я не шучу, — сказал он. — Забудь все, что я говорил. Таверна «Ямайка» — не место для служанки и вообще для женщины, если хочешь знать. Мы с братом никогда не были друзьями, я имею право сказать о нем, что думаю. У нас у каждого своя дорога, и нам наплевать друг на друга. Но тебе незачем попадаться в его грязные сети. Почему ты не бежишь отсюда? Я бы тебя проводил в Бодмин.

В голосе его звучало искреннее участие, и девушка чувствовала, что готова поверить ему. Но он был братом Джоза Мерлина и мог предать ее в любую минуту. Она не решалась открыть ему свои планы, во всяком случае, не сейчас. Время покажет.

— Мне не нужна помощь, — сказала она. — Я могу сама о себе позаботиться.

— Ну, хорошо. Не буду надоедать тебе. Но мой дом ты найдешь у ручья, если я тебе понадоблюсь. На противоположной стороне Болота Треварта, где начинается Болото Двенадцати. Я буду там до весны.

И он ускакал так быстро, что она не успела даже ответить.

Мэри медленно вернулась в дом. Если бы он не был Мерлиным, она бы открылась ему. Ей так нужен друг, но не брать же в союзники брата Джоза. Он всего-навсего конокрад, низкий человек, больше ничего. Немногим лучше старьевщика Харри и остального сброда. Поверить ему только потому, что у него обаятельная улыбка и приятная внешность?! Возможно, это была игра, в душе он мог смеяться над ней. В его жилах течет плохая кровь, он живет не по закону и, наконец, он брат Джоза Мерлина! Хоть он и убеждает, что их ничего не связывает, это тоже может быть ложью — чтобы завоевать ее расположение. На самом же деле не исключено, что весь разговор велся с подсказки Джоза.

Нет, что бы ни случилось, надо полагаться только на себя. В этом деле никому нельзя доверять. Даже стены в «Ямайке» пропахли преступлением и предательством. Опасно разговаривать близко от дома.

* * *

В таверне было темно, и снова воцарилась тишина. Хозяин занялся торфом, а тетушка хлопотала на кухне. Неожиданный визит несколько нарушил однообразие. Джем Мерлин принес с собой немного жизни, не ограниченной болотом и гранитными скалами. С его отъездом ушло веселье, день как-то сразу посерел. Небо заволокло тучами, принесенный западными ветрами, зашелестел дождь, горы погрузились в туман. Черный вереск скорбно раскачивался из стороны в сторону. Мэри чувствовала себя опустошенной, она устала от общения, а больше от невысказанных слов и чувств, и ей все было безразлично. Что у нее впереди? Однообразные тусклые дни, зовущая в другую жизнь пустынная дорога, да каменные выступы скал среди болот…

Джем Мерлин не выходил у нее из головы. Она представляла, как он едет, насвистывая, с открытой головой, пришпоривая коня. Дождь и ветер ему нипочем, и дороги он выбирает неезженные.

Ей представилась извилистая тропинка в деревне Хелфорд, неожиданно обрывающаяся у самой реки, где любили плавать утки перед приливом, и был слышен голос пастуха, созывающего стадо. Теперь она здесь, а жизнь в Хелфорде идет своим чередом. Странно. Что она делает здесь? Ах, да, она дала слово, и… тетины шаги в кухне — это постоянно напоминает об обещании и каре за непослушание. Дождь нудно барабанил в окна гостиной. Девушка сидела там одна, и горькие слезы дождем стекали по ее щекам. Она их не вытирала — не было сил. Тонкая полоска оторвавшихся обоев шуршала на сквозняке. Когда-то бумага была покрыта приятным розовым узором, теперь все выцвело и покорежилось от сырости. Мэри отвернулась от окна, и мрачная могильная тишина таверны «Ямайка» окутала ее.